Особенно,... 
134 
– А генерал Арнольд?
– Я не знаю, где он, говорят, уехал проверить тот берег реки…
Но Жиль его уже не слушал. Бросив громкое «спасибо, друг», он пустил своего коня в галоп, преодолел на всем скаку гласис и вихрем ворвался в Уэст-Пойнт, перескакивая, как через изгородь, через часовых, скрещивающих штыки в попытке преградить ему дорогу, и крича во всю глотку:
– Срочный курьер к генералу Вашингтону!
Секунду спустя он уже спрыгнул с коня почти под ноги виргинцу, который появился на пороге каземата, подобно Лазарю, вышедшему по зову Господа из своей гробницы. Он тут же признал новоприбывшего, но не без некоторого удивления.
– Вы, сударь? В этой форме?
– Я привез очень важные новости, господин генерал. Полковник Джеймсон, который меня послал, решил, что следует дать мне возможность доставить их наверняка.
Отдав по-уставному честь. Жиль протянул генералу пакет, содержащий пресловутые бумаги Арнольда, письмо майора Андре, а также письмо, написанное полковником Джеймсоном, где тот давал объяснения всему происшедшему.
Нанесенный генералу Вашингтону удар был еще тяжелее, чем предполагал Жиль. Несмотря на свое легендарное самообладание, американец пошатнулся, лицо его позеленело, и он прикрыл глаза. Жиль услыхал его шепот:
– Тридцать тысяч фунтов стерлингов!.. Чин бригадного генерала! Боже мой!..
Жиль испугался, что генерал вот-вот рухнет под тяжестью подлого удара, нанесенного ему человеком, которого он любил и которому доверял.
Юноша едва осмеливался дышать, не пытаясь даже поддержать Вашингтона. Чувствуя, что наилучшим способом выразить свое уважение чувствам генерала будет сделать вид, что его здесь вовсе нет. Жиль вытянулся, будто кол проглотил, и уставился взглядом в стену каземата. Наступившее молчание длилось, казалось, целую вечность, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд. Наконец Вашингтон открыл глаза, и взгляд его упал на неподвижно застывшего Жиля, похожего на статую в мундире. Генерал взял себя в руки и произнес, обращаясь к Жилю, тихим голосом, стараясь говорить твердо, не выдавая своего смятения:
– Мне передали, что это вам и Тиму Токеру мы обязаны раскрытием заговора?
Тут и Жиль осмелился наконец взглянуть на него.
– Наши жизни всецело принадлежат вам, господин генерал! – воскликнул юноша, и от его пылкого ответа лицо генерала отчасти обрело свой привычный цвет. – Мы лишь выполняли наш долг!
Вашингтон сделал шаг, положил свою ладонь на плечо Жиля, сжал его и сказал просто:
– Благодарю!
Слова генерала и его дружеский жест были самой драгоценной наградой для Жиля: получи он чин полковника и целое состояние – и то он не был бы так счастлив.
Но Вашингтон, хоть ему и удалось уже совладать со своим волнением, внезапно вновь изменился в лице, и в глазах его мелькнул ужас.
– Боже мой! – прошептал он. – А золото?..
За мной!
Следуя за генералом, они побежали в дальний угол двора. Там, перед низкой дверью, стоял часовой с мушкетом на плече.
– Принесите ключи! – приказал часовому Вашингтон. – Они в кабинете генерала Арнольда.
Спросите у майора Гранта…
Солдат быстро вернулся в сопровождении офицера.
– У нас нет ключей, – признался тот. – Генерал Арнольд никогда с ними не расстается…
– Тогда взломайте дверь!
Понадобился таран и десяток солдат, чтобы вышибить дверь. В конце концов она рухнула с ужасающим грохотом, открыв вход на лестницу, ведущую вниз.
– Фонарь сюда! Жизо!
Следуя за Жилем, державшим фонарь, майор Грант и генерал Вашингтон принялись спускаться по лестнице, уходившей круто вниз. Они добрались до узкого коридора, в конце которого начиналась другая лестница, также уходящая вниз. Здесь было холодно и сыро. Наконец они дошли до двери, столь солидно окованной железом и прочной на вид, что Жиль спросил себя, можно ли ее открыть, чтобы не взлетела на воздух вся крепость. Но, к его удивлению, дверь легко поддалась, лишь только убрали перегораживающий ее железный брус.
Их взгляду открылся длинный подвал. Он был пуст, лишь вдоль стен в безупречном порядке выстроились ряды бочонков, по всей видимости нетронутых, на что указывали совершенно целые печати с гербом, которыми был опечатан каждый бочонок.
– Слава Богу! Кажется, мы пришли вовремя, – процедил Вашингтон сквозь зубы. – Однако следует в этом удостовериться! Этот человек слишком хитер! Майор, откройте один из бочонков!
Офицер выбрал первый попавшийся бочонок, саблей вскрыл крышку, а Жиль, держа фонарь в руке, светил ему. Открывшееся их взорам зрелище вызвало у них дружный крик ярости:
134 
