20 
— Давайте испробуем их, ну хотя бы разочек! — со слабой надеждой попросила Ингрид.
— Об этом не может быть и речи! — строго сказал Дан. — Сейчас вы, по-видимому, отвечаете за себя, и я хочу, чтобы так было и впредь. А если вы начнете свои игры с этим хламом, вы через минуту потеряете человеческий облик.
Ульвхедин встал и задумчиво поглядел на Дана.
— Мы могли бы предложить тебе вернуться домой и продолжить путь без тебя, — медленно проговорил он. — Так нам было бы намного проще. Но мне это не по душе по трем причинам. Во-первых, у тебя тоже есть дело в Долине Людей Льда — ты должен найти могилу Тенгеля Злого. И я согласен с тобой, что это важно. Во-вторых, я обещал доставить тебя домой целым и невредимым. И в-третьих… В-третьих, я нуждаюсь в тебе, Дан. Ты такой трезвый, такой разумный, ты можешь держать нас в руках. Нельзя допускать, чтобы мы совсем потеряли голову из-за этого сокровища. Только прошу тебя, — с горькой улыбкой закончил он, — не называй его хламом!
Все трое засмеялись, и натянутость, возникшая между ними, исчезла. Ингрид и Ульвхедин согласились, что сокровище следует уложить обратно в короб. Правда, сперва Дану пришлось отобрать у Ингрид какой-то неприглядного вида предмет, который она хотела припрятать. Но потом между ними воцарился мир.
— Я должен помочь тебе найти могилу Тенгеля Злого, — сказал Ульвхедин, следя за солнцем, опускавшимся за холмы.
— Спасибо, с благодарностью приму твою помощь. Но разве для тебя это не опасно?
Ульвхедин грустно улыбнулся:
— Не слышал, чтобы кто-то из нас, отмеченных печатью, прожил долгий век. Это известно и Ингрид и мне. Все наши родичи, отмеченные печатью, умерли неожиданно и не своей смертью. Так что риск, конечно, есть. Но меня многое привязывает к жизни. Я обещал оберегать вас обоих, и дома меня ждут жена и сын, который скоро должен жениться. Я еще надеюсь стать дедушкой. Мне всего сорок два года, и я еще многое собираюсь сделать в этой жизни. Так что пока поживу.
— Дай Бог.
— Я-то могу сам позаботиться о себе, — продолжал Ульвхедин. — А вот Ингрид, тоже отмеченная печатью Людей Льда, очень неосторожна. За ней нужен глаз да глаз. Я бы не брал ее с нами на поиски могилы Тенгеля Злого. А ты сама что скажешь, Ингрид?
— И куда же вы меня припрячете до своего возвращения? — ядовито спросила Ингрид. — Найдете какое-нибудь местечко в долине, где этот шкодливый старик исподтишка овладеет мной, пока вы ищете его земные останки?
— Ингрид! — строго оборвал ее Дан. — Ну почему ты так вульгарна?
— Вы ничего не понимаете! Мне не меньше, чем Ульвхедину, хочется вернуться домой. Меня там ждут родители, которых я нежно люблю, хотя они, наверное, считают, что я иной раз очень странно выражаю свою любовь. Я люблю всех в Элистранде, у меня есть еще Тур Эгиль Фредерик Севед Франке, который был так любезен, что посватался ко мне, несмотря на мой несносный характер, в моем большом сердце нашлось местечко и для него. Я люблю все на земле! Люблю жизнь! Поэтому я не хочу оставаться одна, когда вы отправитесь на эту увлекательную охоту.
— Поговорим об этом потом, — пробормотал Дан, сдаваясь. — Кто знает, найдем ли мы вообще эту долину.
— Дан, какой же ты глупый! Люди Льда покинули ее сто пятьдесят лет назад. Неужели ты думаешь, что с тех пор там никто ни разу не побывал? Достаточно расспросить в ближайшем селении.
— С расспросами лучше ни к кому не обращаться, — предупредил ее Ульвхедин. — Никто не должен знать, куда именно мы держим путь. Непосвященному невозможно объяснить, что у нас там за дело. Сама посуди, как нелепо это звучит: «Мы едем в долину, чтобы выкопать труп одного малого и посмотреть, не висит ли у него на шее корень мандрагоры. [1]Ну и попутно хотим убедиться, что дьявол в обличье человека действительно был похоронен и не ходит среди живых!» Думаешь, людям это понравится?
Все молчали. Солнце зашло, и невысокие холмы вокруг болота отбрасывали темные тени. Похолодало.
Ингрид вздрогнула и завернулась потеплей в свое одеяло. Дан потушил костер, чтобы бродившие по дорогам разбойники не обнаружили их лагерь. Все приготовились ко сну.
Болотные птицы нашли свои скрытые от посторонних глаз гнезда. Иногда над болотом раздавался одинокий птичий крик. В остальном было очень тихо, лишь горный ветер шуршал в траве и можжевельнике да шевелил рыжую прядь волос Ингрид.
20 
