4 
Ниема смотрела на него, вскинув бровь, в ожидании, когда он успокоится. У нее не было ни малейшего желания присоединиться к его веселью. Ситуация к этому совсем не располагала. Они сейчас в иранских горах и каждую секунду рискуют погибнуть, да кроме всего прочего, она не доверяет руководителю группы — ха-ха-ха! И в самом деле смешно.
— Боже правый! — воскликнул он, отирая слезы, выступившие от смеха. — Значит, виной всему женская интуиция?
Ниема мрачно взглянула на него.
— Вы представляете все так, будто я на вас постоянно нападаю.
— Не в открытую, конечно. — Он помолчал, на губах его еще играла слабая улыбка. — Мы с Далласом и раньше работали вместе. Интересно, какого он мнения о ваших подозрениях?
Такер спокойно ждал, что она ответит, как будто был на сто процентов уверен, что сказал бы Даллас, вздумай она спросить его об этом. Ниема ни словом не обмолвилась мужу о своих опасениях. Ничего конкретного она сообщить не могла, да ей и не хотелось затевать скандал из-за своей женской интуиции. Она все время ощущала смутное беспокойство, но Даллас был человеком рассудительным и трезвомыслящим и научился отбрасывать эмоции и с головой уходить в свое полное опасностей дело. Более того, он уважал Такера и безоговорочно ему доверял.
— Я с ним об этом не говорила.
— Не говорили? Позвольте узнать почему.
Она пожала плечами. Во-первых, у нее не было никаких доказательств, кроме собственной интуиции, а во-вторых, ее супруг был против ее поездки вместе с ним в Иран, и ей не хотелось давать ему повод ворчать: «Вот, я же тебя предупреждал». Что касается своей работы, то она выполняла ее безукоризненно, но у нее было значительно меньше опыта, чем у остальных, поэтому она решила не затевать скандал. А главное, призналась Ниема себе, даже если бы она наверняка знала, что с Такером у нее будут проблемы, все равно бы поехала в Иран. Ей нравилось рисковать, нравилось ходить по острию ножа, нравилось ощущать важность того, что она делает. Работа в офисе — не для нее; она обожает приключения, ей нравится быть на передовой. Само собой, она не собиралась неосторожным словом поставить под угрозу работу, которой так долго добивалась.
— Почему? — повторил Такер, и в его нарочито небрежном тоне зазвучали стальные нотки. Он хочет услышать ответ — похоже, он всегда добивается своего.
Странно, но ее это не испугало. Наконец-то она столкнулась с ним один на один в открытом бою и дала выход накопившемуся напряжению.
— А что бы это изменило? — холодно спросила она. — Несмотря на свою неприязнь к вам лично, я делаю дело и держу рот на замке. Почему? Вас не касается. Кстати, могу поспорить, что ваше настоящее имя вовсе не Даррелл Такер.
Он неожиданно ухмыльнулся.
— Даллас говорил, что вы упрямица, — промолвил он, расправив плечи и поудобнее усаживаясь у стены.
Ниема не раз слышала подобное от Далласа, когда им приходилось спорить, и она невольно улыбнулась.
Обстановка стала менее напряженной, и он продолжил допрос:
— А с чего вы взяли, что меня зовут не Такер?
— Не знаю. Даррелл Такер — типичное имечко для уроженца Техаса, и в вашей речи я улавливаю техасский акцент, но вы не из Техаса.
— Да, я много путешествовал, после того как покинул дом, — лениво протянул он.
Она дважды хлопнула в ладоши, насмешливо аплодируя.
— Неплохо придумано. И акцент, и манера речи.
— А вас не проведешь.
— Я более чем уверена, что вы прекрасно владеете множеством акцентов.
Он усмехнулся:
— Ну хорошо, вы мне не доверяете. Что ж, прекрасно. Я не собираюсь вас разубеждать. Только уясните себе вот что: моя основная задача — взорвать этот завод и обеспечить наше благополучное возвращение домой.
— Как вы собираетесь отправлять нас домой? Мы же договорились разделиться…
— Я все подготовлю, постараюсь предвидеть и предотвратить возможные проблемы.
— Вам не удастся предвидеть все до мелочей.
— Я пытаюсь. Потому и седеть начал: ночами не сплю, все беспокоюсь, как и что.
Волосы его черны, как и у нее, без всяких признаков седины. Странное у него чувство юмора, скорее ирония. И зачем он шутит с ней? Лучше бы продолжал молчать. Почему именно сейчас он решил установить временное перемирие?
— Мы вошли.
Ниема резко повернулась к радиопередатчику. Эти два слова, сказанные шепотом, донеслись именно оттуда. Она бросила взгляд на часы: с того момента, как она проверяла время последний раз, прошло полчаса. Ниема была так поглощена разговором с Такером, что отвлеклась и перестала поминутно тревожиться.
4 
