36 
Грент уже был на месте.
— Опаздываешь, — он достал брегет и постучал ногтем по стеклу. — Пять минут, Таннис, это много… порой целая жизнь.
Она лишь фыркнула и, скинув куртку, встряхнула.
— Аккуратней, леди, — капли попали на дорогое кашемировое пальто Грента. Сегодня он решил не притворяться своим. Надоело? Или понял, что не получается?
С Грентом Таннис познакомил Томас. Та еще сволочь, но из своих, знакомых. Сначала разговор завел, что получает Таннис гроши, а ей, молодой, верно, погулять охота. Таннис решила было, что он вновь о своем, но Томас предложил нехитрую работенку. Платили за нее не сказать, чтобы щедро, но прилично. И главное, риска никакого. Что, не сумеет Таннис стопку листовок на завод пронести? Раскидать по цеху? А поймают, так… не запрещено ведь.
Она сама правила перечитала, убеждаясь, что и вправду не запрещено.
И деньги Томас вперед давал… раз, другой, а на третий привел сюда, отрекомендовав, как человека надежного, исполнительного. Поверили.
Приняли.
И Грент долго трепался о целях Лиги Справедливости. О несправедливости. О власти. О войне. Кто ж знал, до чего доведут эти разговоры?
— Ну что, не передумала? — он подошел близко, слишком уж близко, и руки на плечи положил.
— Нет.
Передумать ей не позволят.
Таннис смотрела в глаза, с вызовом. И Грент вызов принял.
— Хорошо, — пальцы его коснулись щеки. — Ты сообразительная девочка, Таннис.
Сообразительная. Настолько сообразительная, что после сегодняшнего дела постарается исчезнуть и позабыть обо всем, что видела в неприметном домике на берегу реки. И Грента из головы выбросит с его брегетом, пиджаками и манерой смотреть сверху вниз.
Откуда он такой взялся?
И на кого работает?
Он может врать, что сам по себе, но Таннис, пусть и не сильно ученая, но понимает: человек не справится с истинным пламенем, и те сосуды из хрупкого стекла, которые Грент с собой приносил, ему давали. Кто?
И зачем?
Опасные вопросы. Нехорошие.
— Ты все сделаешь правильно? — он запустил руку ей в волосы, потянул за пряди, легонько, игриво.
— Слушай, что ты…
— Ничего.
Узел на платке развязался. И сам платок соскользнул с плеч. Грент позволил ему упасть и попросту переступил через рисованные розы на черной ткани.
— Отпусти.
Таннис попыталась оттолкнуть Грента, но он только рассмеялся. И рубашку ее вытащил из штанов, потянулся было к поясу.
— Отпусти! — Таннис шлепнула его по руке.
— Не ломайся, дурочка.
Вот скотина!
— Я же тебе заплатил… и немало.
Заплатить он ей только обещался, и совсем за другую работу. Если ему по этому делу кто нужен, то Таннис адресочек подскажет.
— Если не отпустишь…
— То что? — он наклонился и провел языком по шее. Мерзость какая! Как будто таракан пробежал. Таннис отвесила пинка. А ботинки на ней хорошие, с твердыми носами, на которых еще и железные пластины закреплены.
— Идиотка! Что творишь?! — Грент отпрянул, схватившись обеими руками за колено. Таннис же поспешно вытерла шею и сунула руку в карман. Шило с собой она носила всегда, хорошее, еще Войтехом подаренное. И подарок этот, случалось, был весьма кстати.
В Нижнем городе иначе никак.
— Не подходи! — Таннис прижалась спиной к стене и шило выставила.
— Послушай, — Грент тер колено и кривился, не то от боли, не то от понимания, что черные брюки его испорчены. Ботинки Таннис успели изгваздаться в местной грязи, а она — Таннис знала это по опыту — отстирывалась крайне погано. — Чего ты ломаешься? Можно подумать…
Он не договорил, рванулся, пытаясь схватить ее за руку, но Таннис оказалась быстрее. Отскочив, она полоснула шилом наугад, и Грент взвизгнул. Он отпрыгнул, зажимая левую руку правой, а сквозь пальцы просачивалась кровь.
— Ах ты с… — на мгновенье Таннис показалось, что сейчас ее убьют.
Грент ведь может. По выражению лица видно, что может. И с трудом сдерживается.
— Идиотка, — он вытащил из кармана платок и прижал к разодранной ладони.
— Что делать, если ты слов не понимаешь, — Таннис на всякий случай отступила к двери. Правда, Грент в один шаг встал перед ней, и значит, отпускать ее не собирается.
— Не дергайся, не трону, — он осклабился. — Убери свою…
36 
