Особенно,... 
49 
Рука его тяжело лежала на ее ребрах, запястье удобно устроилось между грудей, а кисть — между шеей и плечом. Он лежал совершенно, неподвижно, и она решила, что он все еще спит. Сильное, ровное дыхание было таким успокаивающим, что, несмотря ни на что, ей не хотелось отодвигаться. Но надо было: пришла пора вставать.
Тут она ощутила движение, которое вовсе не успокаивало, и поняла: Бен проснулся. Это было очевидно. Он решительно придвинулся бедрами к ее ягодицам и одновременно крепче сжал руку, обвитую вокруг ее талии, удерживая ее на месте.
Она не стала зря тратить время, отдирая ее, потому что он был гораздо сильнее. Вместо того, заведя свою руку назад, она запустила пальцы в его густые взлохмаченные волосы и со всей силы дернула.
— О-ох! Эй! — завопил он. — Эй! — И вскочил на колени.
Джиллиан отпустила его и, откатившись в сторону, легко встала на ноги. После чего одарила его милой улыбкой:
— Доброе утро! Хорошо спалось?
Он, потирая голову, хмуро уставился на нее.
— Спалось прекрасно. Вот просыпаться было чертовски неприятно.
— Это научит вас хорошо вести себя впредь.
— Черт возьми, я же ничего не могу с этим поделать. Каждый мужчина испытывает по утрам то же самое.
— Возможно, но они не трутся… повторяю, не трутся об меня.
— Вот именно: об тебя терся не каждый, а только я!
— Так я только вас и потянула за волосы. Разве не так? — И она ласково улыбнулась.
Он пробурчал что-то себе под нос и отвернулся. Довольная их перепалкой, Джиллиан огляделась по сторонам. Четыре пары черных глаз уставились па нее с выражением, колебавшимся от полного недоумения до лукавой насмешки. Пепе был озадачен, а у Жоржи был такой вид, словно он сейчас расхохочется. Не зная, что делать дальше, она вопросительно вздернула плечи, как будто во всем был виноват Бен, а она, так же как и они, не понимает, в чем дело. После этого она пробралась на корму, где находился крохотный туалет.
Ревуны начали свою серенаду, и, словно по команде, все взялись за работу. Пока готовился завтрак, их лодку навестил Кейтс. Рик следовал за ним по пятам.
— Ничего себе была ночью перестрелочка, — возбужденно произнес Рик, все еще переживая это событие.
Бен вздохнул. Он в общем-то не любил, когда в него стреляли, но Рик Шервуд явно превратил в своей голове ночную стычку в Битву Народов. У Бена не было настроения выслушивать всю эту историю заново. Голова его болела в том месте, где Джиллиан рванула его за волосы, и вообще, настроение было препоганое.
— Это был пустяк, — проворчал он. — Но только не для того ублюдка, которого я продырявил. С огнестрельной раной в этом климате он вряд ли доберется до врача в Манаусе, даже если кто-то из врачей и согласился бы возиться с такой швалью.
— Будут у вас неприятности, когда мы вернемся? — поинтересовался Кейтс с сочувствием, которому Бен не поверил ни на секунду.
Он поглядел на Кейтса с недоумением.
— За то, что подстрелил ночного пирата? Такое не в первый раз случается и не в последний. — Бен раздраженно отвернулся — Пойдемте. Завтрак почти готов.
Кейтс самодовольно усмехнулся и вместе с Риком направился к своей лодке.
— Встревожился ублюдок, — прошептал он, — и старается не показать нам. Вот почему он сегодня такой раздражительный. Он, наверное, убил этого парня, пират он там или не пират.
Рик остановился и посмотрел на Льюиса, стоявшего на носу своей лодки и глядевшего на реку.
— Не думаю, что все дело о этом. Жоаким сказал прошлой ночью, что Льюис известен на реке тем, что умеет хорошо справляться с подобными ситуациями и что власти сами направляют клиентов к нему, потому что он может о них позаботиться. Так что вряд ли у него будут неприятности из-за этого случая.
Кейтс перевел на Рика свой холодный взгляд.
— Ты проводишь слишком много времени с этими черномазыми, — сказал он. — И они забивают тебе голову всякой ерундой.
Не дожидаясь ответа, он вспрыгнул на лодку. Утреннее солнце позолотило его блестящие белокурые волосы. Кейтс терпеть не мог, когда болван вроде Рика Шервуда начинает ему возражать.
Вскоре они снова тронулись в путь. К удовольствию Джиллиан, Бен был мрачен, и она видела, что он уязвлен. Так ему и надо. Если бы она не дернула его за волосы, он, наверное, пошел бы дальше и ей пришлось бы испытать еще большую неловкость.
Он был так оскорблен тем, что она не оценила его жеста восхищения, что в последующие несколько дней почти с нею не разговаривал. «Просто он любит дуться», — решила Джиллиан. Стоит ей подлизаться к нему, прильнуть, показать, что она считает его сексуально привлекательным, и настроение у него сразу же поднимется. А сейчас он вел себя так, словно предложил ей свою любимую игрушку — впрочем, если вдуматься, то именно это он и сделал, — а она с презрением ее отшвырнула. Она так часто прикусывала губу, чтобы не рассмеяться, что та заболела.
49 
