50 
Торе надо перетерпеть.
Уже недолго.
Хильда почти определилась с тем, как уйти из дому, что взять и куда направиться.
А противостояние обострялось. На кухне падали ножи, норовя ударить по ногам. И чан кипятка перевернулся совершенно случайно. А та ступенька на деревянной лестнице наверняка просто не выдержала вес Торхилд.
Хильда точно знала: в этой игре следует поддаваться, ведь постоянный проигрыш злит противника. Злость же рано или поздно заставит переступить черту, и тогда Тора пострадает.
Она и так страдала. Каждый вечер, возвращаясь к себе, — комната запиралась, но замок не спасал от ночных гостей — Тора брала в руки синий флакон.
Всего несколько капель — и…
Флакон отправлялся в ящик туалетного столика, а Торхилд заплетала волосы, переодевалась в ночную рубашку и ложилась в постель. Она закрывала глаза и лежала, уговаривая себя, что справится и на этот раз. Хильда сильная.
Выживет.
Но и она уставала. А усталость приводила к ошибкам, поэтому Хильда не заподозрила дурного, когда в желтой гостиной появился Аргейм и сказал:
— Пришли гости. — Смотрел он поверх головы Торы, и служанки, рьяно натиравшие хрусталь и серебро, замерли в ожидании. — Подай им кофе. Займи чем-нибудь.
Тора чувствовала подвох, но Хильда потребовала спокойствия — при посторонних тронуть Тору не посмеют. Да и разве не задача Торхилд как хозяйки дома, пусть бы и названой, встречать гостей?
На кухне уже сервировали столик на колесах. И вновь разговоры смолкли.
Нет, слуги исполняли все указания Торы быстро, точно и в срок, со старанием, в котором чувствовалась издевка. Она не может пожаловаться на лень или же нарушение приказа… а остальное — слишком зыбко.
Но Хильда все равно проверила и чашки, и блюдца, и кофе, и коньяк, и легчайшие воздушные пирожные, которые возвышались горкой.
— Вы замечательно готовите, — сказала она поварихе.
Та, фыркнув, отвернулась. Ей не нужны были похвалы, ей нужно было, чтобы Торхилд исчезла. Из кухни. Из дома. Из жизни.
И Хильда впервые подумала, что, если убить эту женщину, например, тем самым ядом из флакона, Торе станет легче. Возможно, и уходить не понадобится. Только надо сделать так, чтобы Тору не заподозрили. Об этом она размышляла, пока катила столик к гостиной, и, задумавшись, пропустила ловушку.
Торхилд поняла, в чем дело, лишь переступив порог комнаты.
— Ба! Какая встреча! — сказали ей, заступая путь. — Ты не рада, сестричка?
Ни один из четверки не был братом Торы, во всяком случае, родным. Двоюродные? Троюродные? Она почти никого не знает из рода Темной Ртути.
Тора хотела бежать. Хильда взяла со столика вилку, уже поняв, что сбежать не позволят.
— Не спеши. — Дверь прикрыли.
И ударить не вышло — руки оказались в тисках. Запястья выкручивали, пока боль не заставила выпустить никчемное оружие. Зачем Торхилд вообще сопротивлялась? Она и сама не знает. Но боролась молча, пытаясь вывернуться, лягнуть сородича, дотянуться до шеи зубами ли, коготками, слишком мягкими, чтобы навредить.
Райгрэ обещал защиту.
В доме.
И просил не выходить за пределы.
И если Торхилд выведут, то он не станет связываться.
— Угомонись! — Удар в живот выбил воздух, но не успокоил, как и пощечина. И веревка, перехватившая запястья, не усмирила. И даже лезвие, которое прижалось к горлу.
А потом вдруг появился райгрэ, и все изменилось.
Хильда с удовлетворением услышала, как хрустят кости. А потом исчезла: с райгрэ она связываться не станет. И Торе лучше молчать: если райгрэ узнает про Хильду, то сочтет Тору сумасшедшей.
Из скорбного дома сбежать вряд ли получится.
Райгрэ разглядывал Торхилд недолго. И от веревки освободил.
— Идем, найденыш. — Он положил руку на спину, подталкивая Тору к двери. — Думаю, нам опять пришло время поговорить.
Тора поднималась, а он шел сзади и руку не убирал. Тора чувствовала ее сквозь ткань платья и нижней рубашки, но не боялась.
Устала, наверное.
А райгрэ привел Тору не в библиотеку и не в кабинет, где долго отказывались убираться, ссылаясь на то, что хозяин не будет рад вмешательству. Он привел Тору в собственные покои.
В спальню.
И… хуже все равно не будет.
В спальне Тора справится без Хильды. Она помнит, как и что надо делать.
50 
