18 
Вампир действительно страдал. И он был в достаточно здравом уме, чтобы осознавать это.
«Страдания? Что, на хрен, они знают об этом?» — Конрад тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от этих мыслей.
Он прекрасно слышал, как Мёрдок там внизу объяснял своим братьям, что ему удалось узнать о падших вампирах, тех, которые убивают, выпивая кровь своих жертв.
— Их приводят в бешенство любые громкие звуки и крики. А также резкие движения, и не важно, насколько безобидными они являются — падшие реагируют на них, как на источник опасности. Они могут просто взбеситься, если их застать врасплох. И любой намёк, малейшее ощущение собственной физической уязвимости пробуждает в них ярость.
Почему бы тебе просто не объяснить, что не приводит их в ярость? — спросил Себастьян.
«Таких вещей не много», — подумал Конрад одновременно с Мёрдоком, сказавшим то же вслух:
— Этот список будет коротким.
Конрад перестал прислушиваться к их разговору и в очередной раз вернулся мыслями к загадочному существу, обитавшему в доме.
Это существо могло быть лишь одним из трёх: отголоском его обрывочных воспоминаний, галлюцинацией или призраком. И если с первыми двумя он регулярно сталкивался на протяжении почти трёх сотен лет, то опыта общения с последним у него не было. Первые два варианта могли с лёгкостью оказаться лишь порождением его помутившегося разума. Но если это было привидение — то оно не было плодом его воображения.
«Что из всего этого реально? Что лишь иллюзии?»
Всю последнюю неделю это существо день за днём возвращалась в его комнату. Конрад снова начал её видеть, но не так отчётливо, как в первую ночь. Только лишь бледные, мерцающие очертания. Тем не менее, он мог чувствовать её присутствие. Даже сейчас его окутывал аромат роз.
И каждый раз, когда она навещала его, сознание вампира прояснялось. Конрад не понимал, как это было с ней взаимосвязано, но эта призрачная женщина завладела всеми его помыслами, и он понял, что просто нуждается в ней.
Это было непостижимо. Как могло порождение его разума прояснять его же собственный рассудок? Обдумывая все за и против существования этой женщины, Конрад вдруг осознал, что что-то действительно заставляет проясняться его мысли, раз уж ему вообще достало этого самого долбанного рассудка, чтобы усомниться всё-таки в её реальности.
Может быть, уколы, которые братья продолжали ему делать, помогали?
Конрад мало что помнил из того, что произошло в то утро, когда он пытался сбежать. Однако ему казалось, что в тот день она пыталась раздеть его и, возможно, поцеловать — перед тем, как принялась швырять его об стены.
Впрочем, с тех пор это существо ни разу на него не нападало. Обычно она стояла у окна с низким подоконником, обустроенным как кушетка в проеме окна. Довольно часто вампир ощущал, как она приближалась к изножью кровати, что более чем нервировало его.
Годами напролёт Конрад чувствовал себя так, словно нечто незримое за ним наблюдало, сейчас же, вполне возможно, так действительно и было.
Нет. Он видел призрачные тени каждый день. Почему он должен был думать, что она отличалась от них? Потому что от неё исходил аромат? Потому что впервые ему хотелось, чтобы галлюцинация оказалась реальной?
Конрад знал, что видеть галлюцинации и общаться с ними — это совсем не одно и то же. Если с первым ещё можно жить, то стоило перейти эту грань и начать общаться с выдуманными существами, и тогда назад пути не было.
Всё последнее столетие он из последних сил хватался за остатки своего разума. Если он признает, что эта женщина существует на самом деле, это может стать последней каплей, тем самым камнем, который утянет его на дно.
И всё же, несмотря на то, что он это понимал, Конрад продолжал о ней думать. Если она действительно существовала, тогда она была призраком. Насколько он знал, призраки появлялись в результате насильственной смерти или убийства. Как в таком случае умерла эта женщина? И когда? Да и вообще, разумное ли она существо? Конрад видел её глаза и длинные волосы, и ему было интересно, как выглядело всё остальное?
«Почему мои проклятые мысли становятся такими связными, когда крутятся вокруг неё?»
Голоса его братьев раздались совсем близко, словно они вот-вот должны были войти в комнату. Конрад этого не хотел. С каждым днём, когда садилось солнце, и комната погружалась в полумрак, он видел это существо всё более отчётливо. Когда же являлись его братья, она становилась невидимой. Конрад понял, что новая лампочка над его головой была слишком яркой, и в искусственном свете призрачная женщина исчезала. Во тьме же становилась видна.
18 
