10 
Джибролтар проказливо улыбнулся.
— Я им этого не говорил, я лишь приказал им явиться. Лишь Хэтчард все знает и в должное время им все сообщит.
Элизабет была потрясена.
— И ты не сказал никому, кроме начальника нашей стражи, ни слова?
— Хэтчард — человек мудрый. И ей это необходимо, Элизабет. Она должна сама решить эту задачу. Да и к тому же, — Джибролтар решился на провокацию, — ну какой мужчина отважится соблазнить девицу, если матушка не отпускает ее от себя ни на шаг?
— Ох-ох, тебя почему-то не смутило присутствие моих матери и отца, семерых братьев, да и бабки с дедом, когда ты соблазнил меня. Точнее, когда ты меня выкрал.
Джибролтар хохотнул.
— Ты что, сожалеешь об этом?
Красноречивый взгляд из-под полуопущенных ресниц, которым ответила ему Элизабет, не оставил у него ни малейших сомнений в обратном.
— Вот видишь, моя дорогая, — мужчинам иной раз виднее, разве не так?
Некоторое время она молчала, но Джибролтара это не смутило. Он знал, что свою жизнь она вверила ему. Нужно лишь немного времени, чтобы она примирилась с его планом и согласилась, что этот толчок, продиктованный одной лишь любовью, необходим их дочери, чтобы она сумела вылететь из родного гнезда.
Когда же Элизабет наконец заговорила, в ее тоне уже сквозили мягкие нотки покорности.
— И кто же эти трое, кого ты выбрал, пренебрегши моей безошибочной интуицией и не спросив моего согласия?
— Ну что ж, среди них — Куин де Монкрейф, — Джибролтар не отрывал глаз от лица супруги.
Куина отличали очень светлые волосы, привлекательная внешность и отвага. До получения наследства он плавал во славу Его Величества под черным флагом, теперь же под его командой был целый флот торговых судов, утроивший и без того немалое состояние его клана. В юные годы он был воспитанником Джибролтара, и Элизабет всегда к нему благоволила.
— Достойный человек, — слегка приподнявшись, прекрасная золотистая бровь выдала подавляемое восхищение мудростью мужа. — Еще?
— Рэмси Логан.
— О-о! — глаза Элизабет округлились. — Когда я в первый раз увидела его при дворе, он с головы до пят был облачен во все черное. Он выглядел таким опасным и привлекательным, насколько это только возможно для мужчины. И как это только за него еще не ухватилась какая-нибудь женщина? Ну, продолжай же, Джибролтар. Это уже становится интересным. Кто же третий?
— Мы уже слишком отстали от стражи, Элизабет, — уклонился от прямого ответа Джибролтар. — Последнее время в горах царят мир и покой, но проявлять такую беспечность не стоит. Нам следует их догнать.
Свесившись с седла, он схватил поводья кобылы жены, тем самым заставляя ее следовать за собой.
Вырвав из рук мужа поводья, Элизабет бросила на него сердитый взгляд.
— Мы догоним их чуть позже. Кто третий?
Джибролтар нахмурился и проводил взглядом исчезающую за пригорком стражу.
— Элизабет, не стоит мешкать. Ты даже представить себе не можешь…
— Третий, Джибролтар, — еще раз напомнила ему жена.
— Сегодня ты выглядишь на редкость соблазнительно, Элизабет, — хрипловато произнес Джибролтар. — Я уже говорил тебе об этом?
Получив в ответ лишь долгий холодный взгляд, он поднял брови и наморщил лоб.
— Разве я говорил о троих?
Выражение лица Элизабет стало еще холодней.
Джибролтар разочарованно вздохнул. Пробормотав имя себе под нос, он пришпорил своего коня, пуская его вскачь.
— Что ты сказал? — закричала Элизабет вослед мужу, пришпоривая кобылу, чтобы нагнать его.
— О, дьявол! Элизабет, перестань. Давай спокойно поедем дальше.
— Прошу тебя, Джибролтар, повтори, что ты сказал.
Ответом снова стало неразборчивое бормотание.
— Я не могу понять ни слова из того, что ты промямлил, — нежно произнесла Элизабет.
«Нежна, как песнь сирены, — подумалось ему, — и в точности так же беспощадна».
— Я сказал: «Гаврэл Макиллих». Теперь понятно? И хватит об этом, ладно?
Он круто развернул своего жеребца, не сводя глаз с супруги и наслаждаясь тем, что сегодня, как никогда ранее, ему удалось полностью лишить Элизабет Сент-Клэр дара речи.
Элизабет ошарашенно смотрела на мужа, не в силах поверить услышанному «Господи Боже, он же пригласил берсерка!»
Несмотря на теплое солнышко, сиявшее над Кейтнессом, Джиллиан Сент-Клэр, сидевшую на покатой лужайке, пробирала дрожь. На небе не было ни облачка, а до тенистых зарослей леса, подступавшего к лужайке с юга, было ярдов двадцать — слишком далеко, чтобы можно было приписать на этот счет внезапно накатившую на девушку волну холода.
10 
