Последние отзывы

  126  

— А как же тьма? Не боишься?

По правде сказать, боюсь. Но разве сейчас это важно?

— Я тебе доверяю.

Чернокрылый улыбнулся и легко поцеловал меня в растрепанную после полета макушку.

— И правильно делаешь, я тебя никогда не обижу, — потом склонился к моему ужу и жарко зашептал: — Хотя больше всего на свете сейчас хочу бросить тебя на эту шкуру, сорвать платье и сделать все, на что фантазии хватит.

Щеки запылали. А предательское урчание стало еще громче. И ведь не выключишь его!

Рэй’тхи не без удовольствия наблюдал за шатьей реакцией.

— Так на чем нас прервали?

При мысли о тем, что между нами могло произойти… сейчас произойдет, по телу прогулялась приятная дрожь. Не хочу, чтобы и в этот раз кто-нибудь вломился в неурочный час и помешал. Я красноречиво покосилась на дверь. Низверженный понял, что от него требуется, с полувзгляда. Ухмыльнулся. С кончиков смуглых пальцев сорвалась темная лента.

Замок щелкнул. Через минуту то же самое повторилось с распахнутым настежь окном.

Обезопасив нас от постороннего вторжения, крылатый настойчиво развернул меня к себе и нетерпеливо впился в губы. Так, будто и не было этих бесконечных часов, и мы только что вернулись после захватывающего полета. Я мягко обвила его шею руками, скользнула ладонями по обнаженным плечам и уже в следующий миг обнаружила себя лежащей на мягкой шкуре.

Признаться, страшно все-таки было. Самую малость. И вовсе не из-за тьмы, с которой имелись все шансы соприкоснуться особенно близко. Просто, это ведь естественно для девушки — немного нервничать в подобной ситуации.

Только я не простая девушка, я шата! И трястись над своей невинностью и устраивать здесь спектакль не собираюсь. К тому же, более подходящего мужчины не найти.

Прикосновение тьмы оказалось почти приятным. Легкий холодок и несильное покалывание. Габриэль полностью контролировал темную мощь. Затаив дыхание и широко распахнув глаза, я ждала дальнейшего развития событий. Темнокрылый навис надо мной, обволакивая багровым взглядом. Голова шла кругом от плескавшихся внутри чувств. Страсть, нежность, нетерпение. И что-то сродни триумфу — не надо мной, над изгнанным из сердца одиночеством.

— Ой… — вырвался у меня испуганный писк. Осмелевшая тьма накатила густой волной, окутала меня всю, и в следующий же миг схлынула. От одежды не осталось даже воспоминаний. Однако…

Габриэль безжалостно вдавил меня в шелковистый мех. Тепло его тела с легкостью разогнало выступившие на коже пупырышки. Поднявший было голову страх растаял без следа. Я мурлыкнула, потянулась и несмело коснулась губами его плеча. Поймала отрывистый вздох и довольно улыбнулась. Ладошки заскользили по мускулистой спине.

На некоторое время он просто прижал меня к себе и ничего больше не делал. Согревал. Успокаивал. Делился уверенностью. Я же исследовала его спину, вдыхала будоражащий запах металла и тихо удивлялась самой себе. Ведь еще совсем недавно даже мысли допустить не могла, что способна чувствовать к этому устрашающему существу что-либо кроме неприязни.

А тут, поди ж ты, — мурлычу!

Ангел медленно приподнялся. В багряных глазах закручивались черные вихри. М-м-м, впечатляет. Представляю, каким нечеловеческим усилием воли ему удается удержать тьму. Ох. Рука темного осторожно заскользила по моей коже — коснулась шеи, погладила отчаянно бьющуюся жилку, легла на грудь.

Черные вихри разлетелись сверкающими искрами. Я задохнулась от восхищения и удовольствия.

Тьма заполнила радужку. Теперь искрами сверкал багрянец. Точно завороженная я смотрела на алые звезды в черном небе. Взгляд рэй’тхи пленял, лишал возможности четко соображать.

Дальнейшее слилось в единое полотно. Обжигающие поцелуи, пока хватало дыхания. Чувственные прикосновения, от которых тела плавились. Спутанные мысли. Еле сдерживаемая тьма, чтобы не причинить боль той, кого любишь. Тихие стоны. Мурчание и рычание — уже не понять, где чье. Прерывистое дыхание — одно на двоих.

Дымка страсти плотно окутала сознание. Внезапная вспышка боли, короткий вскрик. Острые коготки впились в твердую спину, вызвав хриплый стон. Осторожные движения. Боль растворилась в багряном мареве. Неудержимый порыв, круговерть страсти, вспышка удовольствия и крупная дрожь. Мр!

Два влажных тела растянулись на скомканной шкуре. Ангел перевернул мое запястье, неловко ткнулся носом в поблескивающий в свете затухающего камина узор и попытался поцеловать.

  126