— А где ты живешь?
— В Воралоррасурфе. Это ближе к Пупу. — Она снова вздохнула. — Обратно на банановязальную фабрику. Прощай, шоу-бизнес!
Тут Найлетта разрыдалась и тяжело опустилась на Сундук.
Ринсвинд вытянул было руку, чтобы утешающе погладить девушку по спине, но передумал. Будь на месте Найлетты Дорогуша, он рисковал бы остаться без руки. Поэтому он издал то, что, как ему показалось, вполне сходило за утешительное мычание.
— Я знаю, я не так уж хорошо пою или там танцую, но ведь, честно говоря, Летиция и Дорогуша делают это ничуть не лучше меня. Когда Дорогуша распевает «Гарцующую королеву», у слушателей уши вянут. Я не говорю, что они злые, — даже в пароксизмах горя не забывая о вежливости, поспешила добавить Найлетта. — Но когда в тебя каждый вечер швыряются банками из-под пива, а потом и вовсе выставляют из города — это ведь как-то неправильно. Должно же быть в жизни что-то еще?
Ринсвинд почувствовал себя уже достаточно уверенно, чтобы пробормотать: «Ну, ничего, ничего». Но на похлопывание так и не решился.
— Я и ввязалась-то только потому, что от них ушла Ноэлин, — всхлипнула Найлетта. — А я примерно того же роста, а замены у Летиции не было, а мне нужны были деньги, и она сказала, все будет в порядке, вряд ли кто заметит, что у меня маленькие руки…
— А Ноэлин у нас?..
— Мой брат. А я ПРЕДУПРЕЖДАЛАего: бороться за звание чемпиона по серфингу — отлично, и за звание королевы бала — тоже, но то и другое несовместимо! Знаешь, как люди обычно выглядят, после того как их прокатит по кораллу? В общем, на следующее утро выяснилось, что Летиция организует гастроли, и я решила: а почему бы и нет?..
— Ноэлин… — задумчиво повторил Ринсвинд. — Довольно необычное имя для…
— Дорогуша предупреждала, что ты не поймешь, — пожала плечами Найлетта, глядя куда-то между собой и Ринсвиндом. — Думаю, дело все в том, что мой брат слишком долго работал на фабрике, — задумчиво произнесла она. — Он всегда был таким впечатлительным. Ну вот и…
— О, я понял: он ИМПЕРСОНАТОР,исполняет роли ЖЕНЩИН!— догадался Ринсвинд. — Я про ТАКИХслышал. Старая традиция. Пара надувных шаров, соломенный парик и сальные шуточки. Помню, когда я был еще студентом, на каждое страшдество Навозчик Возчик и Спусти Штанс на пару такое вытворяли…
Он ощутил на себе ее взгляд — один из столь хорошо ему знакомых долгих, внимательных взглядов.
— Слушай, — спросила она, — а ты вообще много путешествовал?
— Ты не поверишь, как много.
— И, наверное, знакомился с самыми разными людьми?
— По большей части с довольно мерзкими.
— В общем, я хотела сказать, что бывают мужчины… — Найлетта осеклась. — Спусти Штанс? Это что, ИМЯ!
— Вообще-то, не совсем. На самом деле его звали Рональд Штанс, но, разумеется, каждый, кто слышал его имя, сразу начинал…
— О, и все? — Найлетта встала и высморкалась. — Так или иначе, я их с самого начала предупредила, что сразу после Галы я ухожу, так что они на меня не обидятся. Быть… ИМПЕРСОНАТОРОМ женщин— неподходящая работа для девушки, каковой я, между прочем, являюсь на самом деле. Мне казалось, это очевидно, но для тебя я специально это подчеркиваю. Сэнди, ты поможешь нам отсюда выбраться?
Приблизившись к глухой стене тупика, Сундук принялся пинать ее, пока не образовалась приличного размера дыра. На обратном пути он оглоушил стражника, который имел неосторожность приподнять голову.
— Э-э, я называю его Сундуком, — безнадежно произнес Ринсвинд.
— Да? А для нас она — Сэнди.
Дыра в стене вела в темную комнату. Вдоль стен теснились покрытые паутиной ящики.
— О, мы попали на старую пивоварню! — воскликнула Найлетта. — То есть на новую. Надо бы поискать дверь.
— Отличная идея, — одобрил Ринсвинд, разглядывая паутину. — А почему ты назвала эту пивоварню новой? На вид она довольно старая…
Найлетта потрясла ручку двери.
— Заперто, — сказала она. — Пошли дальше, поищем еще. Она потому новая, что ее построили взамен старой, которая раньше стояла за рекой. Но никакого «взамен» не получилось. Пиво начало киснуть и так далее. Потом пошли разговоры, якобы здесь водятся призраки. Одним словом, всемвсе понятно. И старую пивоварню снова запустили. Мой отец потерял на этом почти все свои деньги…
— Почему?