Особенно,... 
80 
– Это просто ужасно, – мрачно изрек Ринсвинд.
Флайер летел вдоль самой кромки водопада. Приближаясь к Краю, остров не только поднимался. Он еще и сужался, так что линза могла подлететь по воде к самому городу. Парапет, выстроенный вдоль обращенного к Краю утеса, был утыкан ведущими в никуда мостками. Линза плавно подлетела к одному из них и причалила, словно кораблик, подошедший к пристани. Рядом с мостком ждали четверо стражников с такими же белыми, как лунный свет, волосами и черными, как ночь, лицами, что и у Маркезы. Оружия у них вроде бы не было, но когда Двацветок и Ринсвинд спотыкаясь выбрались на парапет, их тут же схватили под руки и за плечи. Хватка была достаточно крепкой, чтобы немедленно исключить всякую мысль о побеге.
Вскоре Маркеза и провожающие их взглядом волшебники-гидрофобы остались позади. Стражники вместе со своими подопечными бодро зашагали по узкой улочке, извивающейся между домами-кораблями. Вскоре улочка пошла под уклон, направляясь к похожему на дворец зданию, вырубленному в камне самого утеса. Ринсвинд разглядел ярко освещенные туннели и открытые далекому небу дворы. Несколько встретившихся по пути старцев в мантиях, покрытых таинственными оккультными символами, отступили в сторону и заинтересованно посмотрели проходящей мимо шестерке вслед. Пару раз мелькнули гидрофобы – они искренне презирали свои тела, наполненные мерзейшими жидкостями, поэтому отвращателей отличало глубоко въевшееся выражение презрения к самим себе. Периодически на глаза Ринсвинду попадались еле ковыляющие люди, которые могли быть только рабами. Не успел он как следует обдумать все это, как перед ними открылась дверь и их мягко, но настойчиво втолкнули в какую-то комнату. Дверь за их спинами громко захлопнулась.
Восстановив равновесие, Ринсвинд и Двацветок осмотрели свою темницу.
– Вот это да, – высказался Двацветок после некоторой паузы, во время которой он тщетно пытался подобрать более подходящие слова.
– Это что, камера такая? – вслух поинтересовался Ринсвинд.
– Да здесь золото, шелк – все, что душе угодно, – добавил Двацветок. – В жизни не видел ничего подобного.
В центре богато украшенной комнаты, на ковре, который был настолько толстым и пушистым, что Ринсвинд ступал по нему с явной опаской – вдруг это какой-то косматый напольный зверь? – стоял длинный сверкающий стол, который просто ломился от всевозможных кушаний. По большей части это были рыбные блюда, посредине которых был водружен огромный затейливо приготовленный омар – о подобных омарах Ринсвинд и не слышал даже. Тарелки и вазы заполняли неведомые творения природы. Ринсвинд осторожно протянул руку и взял пурпурный фрукт, покрытый зелеными кристаллами.
– Засахаренный морской еж, – раздался за спиной приветливый, надтреснутый голос. – Большой деликатес.
Ринсвинд выронил деликатес и повернулся кругом. Из-за тяжелых портьер выступил старик. Он был высоким и худым, но лицо его по сравнению с теми лицами, которые встречались Ринсвинду в последнее время, выглядело почти приветливо.
– Пюре из морских огурцов тоже недурно получилось, – словоохотливо сообщило лицо. – А вон те маленькие зеленые кусочки – личинки морских звезд.
– Спасибо, что предупредил, – слабо проговорил Ринсвинд.
– Вообще-то, довольно вкусно, – с набитым ртом объявил Двацветок. – Я думал, тебе нравятся дары моря.
– Да, я тоже так думал, – отозвался Ринсвинд. – А это вино из раздавленных глаз осьминогов?
– Из морского винограда, – ответил старец.
– Замечательно, – сказал Ринсвинд и залпом проглотил целый стакан. – Неплохо. Может, чуть солоновато.
– Морской виноград – это разновидность небольших медуз, – объяснил незнакомец. – Но, по-моему, мне следует представиться. Кстати, почему твой друг приобрел такой странный окрас?
– Полагаю, культурный шок, – ответил турист. – Как, ты сказал, тебя зовут?
– Я еще ничего не говорил. Меня зовут Гархартра. Я – главный гостеприимец. Моя обязанность состоит в том, чтобы сделать ваше пребывание здесь как можно более приятным, – поклонился он. – Если вам что-нибудь понадобится, сразу зовите меня.
Двацветок со стаканом маслянистого вина в одной руке и засахаренным осьминогом в другой уселся на затейливо изукрашенный перламутром стул и нахмурился.
– Похоже, я где-то что-то недопонял, – признался он. – Сначала нам сообщили, что нас сделают рабами…
80 
