29 
Решив проигнорировать определение «неблагородно», лорд Морвеллан залюбовался соблазнительным зрелищем. Эвард считал, что Энди просто красотка, теперь он осознал, что она – само совершенство. Тридцать один год… Да, за сто пятьдесят лет женщины стали гораздо красивее: идеальная кожа, стройная, даже тоненькая, но очень женственная фигурка… Видимо, в этом фитнесе все-таки есть что-то помимо неприличных прыжков. Лорд Морвеллан почувствовал, что мысли приняли опасное направление – пришлось приложить некоторое усилие, чтобы отвести взгляд. Экспериментировать сегодня ночью с лабиринтом совершенно расхотелось. Эвард вздохнул и проследовал вниз, проверить, как обстоят дела с ленчем.
Чем больше Энди читала завещание, тем меньше ей все это нравилось: во-первых, вытереться она забыла и теперь мерзла; во-вторых, документ наталкивал ее на неприятные мысли. В случае ее смерти контроль над акциями DR и опека над имуществом переходила к Тимоти Редклифу. То есть, насколько она поняла все эти юридические тонкости, Тим решал, кому продать акции и по какой цене. Судьба остального имущества волновала ее гораздо меньше. В завещании черным по белому было написано, что все средства от продажи ее движимости и недвижимости поступали в активы компании. А вот акции… Получив контроль над ее пакетом, Тим легко мог продать его сам себе по смешному курсу и захватить DR.
Семь лет назад такое завещание было логичным и правильным: они с Тимом обручены, их отцы – большие друзья. Но не теперь. Энди понимала, что она бы вскоре вспомнила о завещании и поручила его переписать. Вот и повод желать ее скорейшей смерти. И претендент на должность вселенского негодяя вырисовывается. Какой кошмар, неужели Тим мог опуститься до такого? Энди вспомнила слова графа о богатстве и врагах. Видимо, так было всегда: люди гибнут за металл. Доказательств причастности Тима у нее нет, так что и нет смысла приплетать сюда полицию. Она просто сейчас же позвонит в юридический отдел DR и поручит переписать завещание. Вот только кому отдать опеку над акциями так, чтобы Тим до них не смог добраться? Он же все-таки второй после нее крупнейший акционер… Кому? Джинни! Конечно, Джинни! Заодно ее можно попросить устроить утечку информации об изменении завещания, тогда у злоумышленника не останется причин желать ее смерти.
Возвращаться в джакузи уже не хотелось, и Миранда быстро завершила водные процедуры, оделась в домашнее и побежала вниз – есть хотелось просто нечеловечески.
Эвард уже ждал ее в столовой, стол был накрыт. Энди с аппетитом набросилась на кулинарные шедевры миссис Вуд, решительно прервав попытки лорда Морвеллана завести разговор: очень хотелось спокойно насладится едой. Граф без особого энтузиазма ковырял вилкой семгу и как-то странно смотрел на Миранду.
– Я плохо умылась? Или у меня синяк под глазом?
– Нет, моя леди, ты выглядишь великолепно. Особенно, если принять во внимание обстоятельства… Обычно чудом выжившие не проявляют такой потрясающей активности и аппетита…
– Эвард, – протянула Миранда, – я не кисейная барышня, чтобы сокрушаться по поводу пролетевшего мимо ангела смерти. Пролетел – и черт с ним. Я просто жутко зла на весь мир: Земля полна подлецов. – И Энди посвятила Эварда в перипетии с Тимом и в свои подозрения по этому поводу.
– Ты уверена, что изменения в завещании оградят тебя от дальнейших покушений на твою жизнь?
– Абсолютно. Причин желать моей смерти не останется, а идти на риск только из-за мстительных помыслов – глупо.
– А ты не опасаешься других козней со стороны сего человека, недостойного звания джентльмена? – Эвард совсем загрустил: его худшие предположения о мужчинах этого мира полностью подтвердились.
– Не опасаюсь, хотя допускаю, что они последуют. Но у Тима просто недостаточно денег и власти, чтобы серьезно навредить мне. Если с повестки дня снимается покушение на жизнь, то можно чувствовать себя в безопасности.
На этой внушающей оптимизм ноте Энди принялась за десерт.
У графа же окончательно пропал аппетит. Задумчиво глядя на почти нетронутую семгу, он с тоской думал о том, что, возможно, уже сегодня ночью вернется в свое время…
Энди, покончив с десертом, удовлетворенно откинулась на спинку стула и наконец обратила внимание на загрустившего графа. Неужели он так близко к сердцу принимает ее проблемы? Ему о своих делах думать надо, а не забивать голову ее трудностями. Миранда в очередной раз засмотрелась на поразительный экземпляр классической мужской красоты: даже жалко, что он исчезнет из ее жизни. Ни один мужчина, кроме отца, так о ней не беспокоился, так не опекал. Защитник, джентльмен. Да, в современном мире трудно найти надежное плечо, измельчал род мужской, размяк…
29 
