46 
Но, может быть, он не хотел ее больше?
Нет. Инстинкт подсказывал Эшли, что его желание не угасло. Тогда почему, почему Росс оставил ее одну?
Ответ пришел сам собой. Потому что он слишком горд. Она попросила оставить ее в покое, и теперь он ждал, пока она попросит его вернуться.
Или сама придет к нему.
А если он спит?
Спящего всегда можно разбудить.
Но не уронит ли она свою гордость, если придет к нему?
Ну и что? Разве гордость помогла ей уснуть?
Разве гордость скрасила одиночество? Согрела постель? Через несколько дней они вернутся в Штаты, и все, что у нее останется от путешествия в Европу, это воспоминания.
Что толку терзаться сомнениями, когда мгновения уходят безвозвратно?
Эшли встала и, подойдя к двери спальни Росса, постучала. Через секунду Росс предстал перед ней, не удосужившись накинуть на себя хотя бы халат.
— Похоже, у меня входит в привычку будить тебя посреди ночи.
— Против этой привычки я ничего не имею, — заверил он.
Марио Дзанетти позвонил утром следующего дня, и Росс сразу же отправился в его римский офис, по пути высадив Эшли на площади Испании. Они договорились встретиться в полдень.
Росс опоздал на четверть часа. Лицо его, как обычно, оставалось бесстрастным, так что догадаться об исходе переговоров было невозможно.
— Ну что? — нетерпеливо спросила Эшли.
— Пожалуй, у меня есть повод угостить тебя мороженым, — сдержанно ответил он. — Ты какое предпочитаешь?
— Фисташковое, — механически ответила Эшли. — Так что сказал Дзанетти?
— Ну, разумеется, он согласился. — По губам Росса скользнула ироничная улыбка. — Кроме того, Марио попросил передать тебе извинения и приглашение в любое время посетить его либо в Риме, либо в Милане. Похоже, ты по-прежнему остаешься в списке кандидаток на место синьоры Дзанетти.
— Какой ужас!
— Не волнуйся, — успокоил ее Росс. — Все документы подписаны, деньги перечислены, так что у меня нет необходимости видеться с ним по крайней мере в ближайшие полгода.
— И что теперь? — несмело спросила Эшли.
Росс пожал плечами, — В нашем распоряжении еще шесть дней.
Ты хотела увидеть Флоренцию и Венецию.
Праздник только начинается!
Эшли чувствовала себя превосходно. Солнце сияло, небо было голубым и безоблачным, ветерок приятно холодил шею, Эшли нравилось вести машину. Ей было приятно слышать голос Росса, потчевавшего ее одной историей за другой. И она с удовольствием рассказывала ему о себе, о своих родителях, о своей сестре, даже о своем бывшем женихе Мелвине.
Время летело так же легко, как мили дороги.
Сначала они ехали на восток, сами не зная, куда, потом, просто так, повернули на юг и оказались среди зеленых полей и чудесных старых ферм; Они проезжали мимо идущих вдоль пыльных дорог женщин в странных старомодных одеждах. Они обгоняли запряженные лошадьми повозки.
Росс рассказывал о людях, обосновавшихся в этих местах в незапамятные времена и упорно сохраняющих свои обычаи и традиции.
Эшли кивала, вдыхая запах свежескошенного сена и думая о том, что давным-давно не чувствовала себя такой живой.
Внезапно поле оборвалось. Они выскочили на зеленую поляну у синей ленты настоящей реки, и Эшли едва успела затормозить. Она выдохнула и рассмеялась. Росс выбрался из машины.
— Выходи, — сказал он.
Она вышла.
— Хорошее место для пикника, — заметил Росс. — Посмотри, я захватил шампанское.
Они пили шампанское. Они наслаждались прекрасным сыром. Эшли уютно устроилась рядом с растянувшимся на траве Россом. Он смахивал хлебные крошки с ее коленей. А потом уложил ее в душистую траву.
Когда все закончилось, Эшли нежно погладила его по щеке.
— Как здесь хорошо, правда? — прошептала она. — Так тихо, так спокойно. Сколько машин промчалось по шоссе мимо, но никому не пришло в голову свернуть сюда. Вокруг, может быть, на много миль, нет ни одной живой души. Подумай только, это место полностью наше!
Росс повернулся к ней. В его глазах еще сверкал огонь утоленной страсти.
— Давай прогуляемся, — сказал он.
Эшли согласилась.
Венеция и Флоренция. Площадь Сан-Марко и статуя Давида. Дворец Дожей и собор Санта Мария дель Фьоре. Музей стекла и шедевры Брунеллески. Большой Канал и галерея Уффици.
Все было прекрасно. Никогда в жизни Эшли не была окружена таким вниманием и заботой.
46 
