Особенно,... 
122 
— Дорогая моя! — нежно произнесли его губы.
Его рука опустилась вниз, как бы действуя сама собой, и коснулась ее мягкой груди. На Марка Юлиана опять накатила волна желания, и он сжал Ауриану в объятиях.
— Да, — сонно сказала она. — Я хочу еще.
Не желая слишком беспокоить ее, он осторожно повернул Ауриану на бок и вошел сзади, раздвинув ее ягодицы. На этот раз их совокупление не было похоже на плавание в утлой лодочке по бурному потоку. Это было тихое путешествие во сне, призрачном, словно редкий дым. Они плыли по поверхности спокойного пруда. Их плавание закончилось лишь тогда, когда солнце стояло высоко в небе, и вся спальня горела в его лучах как в огне.
* * *
Ауриана стояла, одетая в плащ с накинутым на голову капюшоном. Она была готова к возвращению в школу. Покинуть особняк Марка Юлиана ей предстояло через черный ход, который выходил в переулок. В конце его начинался квартал Субуры. По мнению Марка лучше всего было подождать до полудня, когда узкие улочки будут запружены толпой, в которой можно без труда затеряться. Ауриану должны были сопровождать две девушки, прислуживавшие на кухне, которые в это время всегда отправлялись на базар закупать продукты. Кто такая эта женщина в плаще — им было неизвестно, но по пути предстояло сделать крюк, пройти по улице Книжников, где женщину должны были принять под свою опеку шесть стражников, переодетых вигилами, которые будут сопровождать ее до конца. Если шпионы врагов Марка Юлиана увидят ее и попытаются проследить за ней в толпе, то никаких конкретных доказательств для своих сомнений они так и не получат. Нет ничего необычного в том, что женщина-гладиатор, имеющая колоссальную популярность отпущена на прогулку по городу с охраной.
Опять Ауриану обступал со всех сторон большой и жестокий мир, в котором слабым не было места.
Закончив утренний прием своих клиентов, которых набралось более двух сотен, Марк Юлиан присоединился к Ауриане. Теперь он выглядел моложе, словно прошедшая ночь вытеснила из памяти все печали и трагедии его не столь уж короткой жизни. Его привлекательность очень расстроила Ауриану, в которой вспыхнула подсознательная ревность к своим возможным соперницам. Они-то не будут терять времени в ее отсутствие.
Марк Юлиан угадал выражение в ее глазах.
— Даже и не думай срывать с меня это, дерзкая девчонка! — сказал он, улыбаясь и показывая на только что одетую тунику.
Он нежно поцеловал ее. Ауриана спрятала свое счастливое лицо у него на груди. Так они простояли довольно долго в тишине, изредка прерываемой приглушенными любовными восклицаниями.
— Марк… — сказала Ауриана спустя несколько минут. — Я давно хотела кого-нибудь спросить, но не осмеливалась, боясь впасть в богохульство.
— Спрашивай, пожалуйста! Я люблю заниматься богохульством.
— Какое значение имеют жертвоприношения на арене?
— Трудный вопрос! Мне бы очень хотелось видеть в них хоть какой-то смысл, тогда было бы не так стыдно говорить о них. Когда-то эти жертвоприношения действительно имели значение. В древности на похоронах знатных людей устраивались поединки преступников. Этот обряд имел своей целью умиротворить богов подземного царства, и убитый преступник должен был стать слугой умершего и сопровождать его в путешествии по другому миру.
— Ну, а сейчас… ведь мы не делаем ваши урожаи богаче и не приносим вам победу над врагами, да и покойникам все равно. Мы выступаем не на похоронах, а на праздниках. Значит, мы умираем просто так, на потеху толпы?
— Боюсь, что дело обстоит именно так.
— Это навлечет проклятие на весь ваш народ.
— Да. И я полагаю, что мы уже прокляты. Но не все римляне такие кровожадные. У любого народа встречаются люди, не согласные с теми или иными его обычаями…
— Мне это достаточно хорошо известно. Всю мою жизнь меня упрекали за то, что я не похожа на других, за то, что думаю не так, как они…
Ее речь прервалась потому, что Марк Юлиан отстранил ее от себя и, держа обеими руками, пристально посмотрел ей в глаза.
— А разве нельзя это похвальное стремление к самостоятельности мышления обратить на обычай кровной мести? Какое значение имеет то, что большинство твоих соплеменников считают месть необходимой? Ведь убийства из мести тоже бессмысленны.
В ее глазах появилось упрямое выражение и обида, словно какой-то прохожий, случайно задев ее, разорвал ей одежду. Однако вскоре на смену им пришли грусть и смятение. Зная, что удар пришелся по самому больному месту, где ее прежде монолитные представления начали давать трещину, Марк Юлиан решительно продолжал.
122 
