Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
15 
Молодой человек подождал, пока Ратна скроется за стенами и ворота приюта навсегда захлопнутся за ней, и направился в храм, где состоялась передача денег. Потом он поспешил покинуть Варанаси, чтобы больше никогда не возвращаться сюда.
В приюте было много серого, голого и местами замшелого камня. Ни цветочка, ни деревца, ни травинки. Вдовы рано вставали и поздно ложились, много времени проводили в молитвах, а также занимались работой – носили воду, готовили, стирали. Выходить за пределы приюта позволялось только по делу, да и то далеко не всем.
– Для начала я познакомлю тебя с Соной, – сказала Сунита. – Она в самом деле настоящее золото[21]. Эта девушка чуть старше тебя, но она одна из немногих, кто умеет читать и писать, а потому ведает расходами приюта. Разумеется, под моим руководством.
Сунита привела Ратну в небольшую комнату с голыми стенами, где на джутовой циновке сидела девушка, чья внешность не оставила бы равнодушным ни одного мужчину.
Хотя волосы Соны были коротко острижены, Ратна легко могла представить ее с длинной толстой, украшенной жасминовой гирляндой косой. Равно как вместо белого вдовьего сари мысленно облачить ее в пурпурное или ярко-синее балучари[22] с широкой, богато вышитой каймой.
– Это новенькая, – сказала Сунита. – Она из Хардвара. Ее зовут Ратна.
– Садись, – приветливо произнесла Сона, и девушка присела на корточки.
– Объясни ей, что к чему, – велела Сунита.
Кивнув, Сона повернулась к Ратне:
– Значит, ты жила в Хардваре? Его еще называют вратами Ганга. Говорят, этот город часто посещают Шива и Парвати[23].
Ратна понятия не имела о таких вещах. Она сразу увидела, что эта девушка намного умнее и грамотнее ее самой. На вид ей было лет восемнадцать; ее речь звучала подобно музыке, а жесты казались такими царственными и плавными, что невольно внушали уверенность и ощущение покоя. Ратна многое отдала бы за то, чтобы подружиться с Соной.
– Давно ты здесь? – осмелилась спросить она.
– Три года.
– Так долго!
– Разве это много? Иные вдовы живут в приюте по тридцать-сорок лет.
По спине Ратны пробежал холодок, и у нее вырвалось:
– Лучше умереть раньше, чем мучиться столько времени!
Сона внимательно посмотрела на нее.
– Об этом не принято спрашивать, но… тогда почему ты не совершила сати?[24]
– Когда мой муж умер, я ждала ребенка. Это девочка, ее зовут Анила, и я была вынуждена расстаться с ней, но никогда не смирюсь с этим! А… ты?
Она произнесла эти слова не просто с отчаянием, а с невольной ожесточенностью и вызовом, тогда как голос Соны прозвучал спокойно и ровно:
– У меня нет детей. Я была третьей женой своего господина, потому на костер взошла его старшая супруга.
Ратна вздрогнула. Перед ней была брахманка! Стало быть, мечтам о дружбе сразу стоит положить конец. Ни одна из представительниц высшей касты даже не приблизится к шудре! Вероятно, эта девушка просто не знает, с кем она разговаривает.
Сона будто прочитала ее мысли.
– Если ты думаешь о кастах, забудь. Мы умерли, потому все равны. В этом – наша единственная свобода.
– Но не для тебя! – вырвалось у Ратны. – Ведь ты выше других, ты – брахманка!
– Здесь, – сказала Сона, – я – никто.
В эту фразу было вложено слишком многое, чтобы Ратна могла возразить.
Глава IV
Со временем Ратна поняла: несмотря на то что в приюте они были вынуждены влачить существование в убийственной духовной пустоте, строгом покаянии, самобичевании и тяжком труде, многое зависело от характера каждой из вдов. А нрав Ратны был слишком живым и непокорным, чтобы она могла смириться с тем, что ей уготовано.
После трех месяцев пребывания в приюте юной вдове позволили выйти за ворота, чему она была несказанно рада. Разумеется, речь шла не о развлечениях, а о работе. Ратна давно заметила, что, невзирая на слова Соны о равенстве вдов, кастовые различия соблюдались даже здесь. Так, например, готовили чаще всего брахманки, дабы не вкушать пищу из рук низших каст, а стирали шудры.
Ратна не ожидала, что так сильно обрадуется, увидев потоки мутной пенящейся воды и алую, как пробор замужней женщины, линию горизонта. Варанаси был расположен на левом берегу Ганга, солнце всходило за рекой, и его первые лучи били в лицо тем, кто явился сюда для молитвы.
На восходе солнца сотни индийцев совершали ритуальное омовение, набирали воду из Ганга, а иные даже окунались с головой. Священная река была главной притягательной силой Варанаси. Жить в этом городе, каждое утро с благоговейным трепетом окунаться в воды Ганга, одновременно приветствуя солнце, – в этом заключался самый прямой и верный путь к духовному спасению.
21
Сона – «золотая».
22
Балучари – знаменитые красочные сари из Бенгалии.
23
Шива – один из богов верховной триады, наряду с Брахмой и Вишной. Парвати – его божественная супруга.
24
Сати – ритуал самосожжения вдовы на костре покойного мужа.
15 
