34 
Я не знаю как. – Повинуясь интуиции, Уилл остановился, используя всю свою силу, закрепился ногами в песке и помог Лу сохранить вертикальное положение, когда над ними пронеслась огромная волна.
– Я хочу, чтобы ты поговорил со мной. – На ее лице блестели капельки.
Уилл мысленно держал ее на расстоянии вытянутой руки, Лу это не нравилось. Если он мог вытолкнуть ее за пределы зоны комфорта, почему она не могла сделать то же самое с ним?
Видимо, из-за того, что стоило Уиллу взглянуть на нее, как она забывала и про зоны комфорта, и про разговоры, и про все прочее, мечтая только о том, чтобы он поцеловал ее.
Поцеловав Лу в плечо, Уилл прошептал:
– Я скажу, что считаю тебя невероятно красивой.
Лу хихикнула:
– Тощей и веснушчатой.
– Очаровательно, восхитительно тощей и веснушчатой, – возразил он и посмотрел ей прямо в глаза. – Я понятия не имею, как вести разговоры. У меня нет таких навыков. Но это я знаю точно.
И когда Уилл скользнул кончиком языка по ее губам и прижал ее бедра к своим, Лу подумала, что это отличное завершение чудесного дня.
Кожей живота она чувствовала, как он возбужден, ее грудь прижималась к его груди. Лу ощущала себя абсолютно свободной. Вода скрывала движения Уилла от последних отдыхавших на пляже, а серферы были слишком далеко, чтобы что-то разглядеть. Она провела рукой по его бедру и погладила по животу, наслаждаясь ощущением теплой кожи и железных мышц. В ответ Уилл положил ладонь ей на грудь и инстинктивно нашел сосок, который тут же набух от его прикосновений.
Вот чего ей не хватало, уже очень давно она не испытывала напряжения, прилива желания и эмоций от общения с мужчиной.
Скользнув рукой под розовый топ купальника, Уилл застонал. Для него вдруг все изменилось. Теперь значение имели только Лу и то удовольствие, которое она могла получить. Уилл точно знал, у нее уже давным-давно этого не было.
– Обхвати меня ногами за талию, милая, – пробормотал он, не отрываясь от ее губ.
Лу – взгляд полон страсти – подчинилась.
– Просто наслаждайся, Лу. – Уилл тут же увидел мягкое согласие в ее взгляде.
Она во всем слушалась его и, очевидно, безгранично верила в то, что он о ней позаботится. Он закрепился ногами в песке, не переставая целовать ее, не мог насытиться ее сладкими губами. Его рука поползла от лодыжки к колену, потом выше, к бедру, и забралась под купальник. Длинные пальцы Уилла осторожно погладили Лу между ног. Не обратив внимания на ее стон и вздох, он склонил голову, чтобы еще раз ее поцеловать. Он наслаждался пульсацией под кончиками пальцев. Автоматически – и теперь уже более решительно – они подобрались к набухшему бугорку. Лу приподняла бедра. Пораженный ее страстной реакцией и напряжением, Уилл осознал свое могущество и мужественность.
С ней он ощущал себя настоящим мужчиной.
Несколько долгих минут спустя Лу опустила ноги на песок и провела рукой по волосам. Уилл понял, что никогда не забудет этот момент. Как никогда похожая на русалку, Лу стоит по грудь в воде, подставляя лицо последним лучам заходящего солнца.
– Что мы будем делать с этим, Лу? – спросил Уилл, когда они брели обратно к пляжу. – Мы все ходим вокруг да около. Что-то должно случиться, причем скоро.
Она снова провела рукой по волосам, они встали колючками.
Я не знаю, Уилл! Не знаю! Чувствую, что хочу тебя, но не желаю отказываться от твоей компании. Ты ведь помнишь, в чем заключалась наша сделка? Переспим – ты уходишь. Не переспим – ты остаешься.
– И кому принадлежала эта глупость? – пробормотал Уилл. – Должно быть, тебе, Скотт. Придурок.
Да, такова сделка. Несколько недель назад она имела смысл. Но тогда и вся его жизнь имела смысл. Уилл поднял с пляжного коврика полотенце и вытер лицо. Он не знал, как долго сможет сопротивляться желанию отвести Лу в спальню и там овладеть ею. Она казалась ему удивительной, потому что заставила потерять концентрацию и снова пережить то, что он чувствовал, когда его жизнь вышла из-под контроля. Он опять сначала делал, а потом думал. Его жизнь имела склонность двигаться по спирали и превращаться в хаос, когда худшая сторона характера брала верх. С Лу его дьявольская сущность все чаще требовала права принимать решения, и мистер Самодисциплина, как его называл Келби, уступал.
Лу увидела, как ее смущение отразилось в глазах Уилла. Он желал ее – нужно было быть покойником, чтобы не заметить это, – и одновременно не хотел желать. Что же до нее самой, она прекрасно понимала: если они из друзей превратятся в любовников, ее жизнь станет еще более сумасшедшей. Любовнику сказать «прощай» гораздо труднее, чем другу, и еще труднее головой понимать, что вы друзья, а телом думать, что вы любовники.
34 
