39 
В его руках чувствовалось напряжение, когда он сжимал ее ягодицы, его губы нетерпеливо искали ее губы. Она чувствовала, как он дрожит внутри нее, и, желая насытиться, опустилась вниз и сжала мышцы.
Остановиться она не могла, не хотела. К тому же впереди их ждала целая ночь. Они могут исследовать друг друга позже.
Уилл начал выгибаться под ней, и она схватила его за плечи, чтобы не упасть. Он прикусил ее губу и поднял бедра выше, стремясь проникнуть как можно глубже. Лу опустилась вниз, мечтая о том, что заставит его утратить контроль над собой.
Быстрее, глубже, жестче. Мир вокруг уменьшился, значение имело только то, кто сдастся первым. Они оба застонали, когда все вокруг взорвалось. Нельзя сказать, где начинается один и заканчивается другой. Оба приписывали победу себе, оба были уверены в том, что в темном гараже, в тесной машине, под конец летнего дня испытали обоюдное удовольствие.
На следующее утро Лу почувствовала, как Уилл встал с кровати, и обернулась посмотреть, как он идет в смежную со спальней ванную, по пути подбирая одежду. Обнаженным он был прекрасен. Она взглянула на часы на тумбочке возле кровати. Без четверти пять. Лу знала, что на шесть у него запланирована пробежка с командой.
Услышав, как шумит вода, она спрятала голову в подушку и постаралась отогнать от себя мысли о его прекрасном теле, скользком от мыла. У нее раньше был секс, пусть и немного, но он не шел ни в какое сравнение с ночью, проведенной с Уиллом. Раз за разом он возвращался к ней, и она всегда узнавала что-нибудь новое о своем теле. Оказывается, если покусывать определенную точку на лодыжке, по ногам бегают горячие искры. Еще выяснилось, что Лу ужасно боится щекотки под коленками и просто тает, когда Уилл сжимает цепкими пальцами ее ягодицы. Он был нежным и требовательным любовником, и она чувствовала, что, когда встанет, у нее будет болеть даже там, где, как кажется, нет мышц.
Предложение провести ночь вместе вырвалось само собой. Наверное, она ощущала эмоциональную связь с ним. Впервые в жизни не просто обсуждала смерть родителей, а рассказывала о своей реакции на это событие, о том, что чувствовала и как со всем справлялась. Речь шла не о братьях, а о ней. Уилл заботился о ней, сочувствовал и сопереживал. А потом – бум! – и она поняла, что больше ни дня не может прожить, не зная на вкус его кожу, на ощупь мышцы. И так ли уж приятно заниматься с ним любовью, как кажется.
Оказалось, волшебно. И даже больше того.
Услышав, как выключился душ, Лу повернулась спиной к двери и сказала себе, что уже утро, и потому она не имеет права просить Уилла вернуться в постель. Это нарушило бы условия их сделки. Когда дверь открылась, она закусила нижнюю губу и спустя минуту почувствовала, как он положил руку ей на плечо, опустившись на кровать.
Закутавшись в простыню, чтобы выглядеть пристойно, Лу повернулась к Уиллу. Его лицо было серьезным в утреннем полумраке. Она видела, он искал слова и боролся, как и она сама, с искушением все повторить.
Лу заставила себя отрицательно покачать головой:
– Мы не можем, Уилл. Больше нам ничего не положено.
Он наклонился и уперся лбом ей в плечо. Она почувствовала запах мыла и зубной пасты.
Я…
Лу позволила себе один раз провести рукой по волосам Уилла и заставила себя говорить:
– Только одна ночь, Уилл, такова была сделка. Ты вернешься домой через шесть недель или около того, а я останусь здесь. Мы хорошие друзья. Давай не будем все портить и усложнять.
Перед тем как выпрямиться, он поцеловал ее в плечо и провел рукой по ее щеке.
– Спасибо тебе за лучшую ночь в моей жизни. Ты была великолепна.
– И ты неплох. – Лу отвела взгляд и заставила себя действовать практично. – На крючке возле холодильника висит запасной комплект ключей от ворот. Возьми, потом отдашь мне на работе.
У нее не было выбора. Иначе бы расплакалась. Или стала умолять его остаться.
– Прежде чем я уйду, ты ни о чем не жалеешь?
Лу покачала головой:
Нет.
– Все нормально?
– Да.
Улыбнувшись, он ушел, а она уронила голову на подушку и уставилась в потолок.
Все нормально. Что бы это нормально ни означало.
Глава 9
Уилл взглянул на Лу. Она спала на пассажирском сиденье, свернувшись клубочком и устроив голову между дверцей и спинкой кресла. Он посмотрел на часы. Одиннадцать тридцать, воскресное утро, но это не имело значения. В машине она могла провести с открытыми глазами не более получаса.
39 
