Особенно,... 
14 
— Нам надо поговорить о Косте, — чуть настойчивее повторила она.
Алексей вздохнул:
— Хорошо, поговорим.
Мэйзи сложила руки на коленях, как примерная ученица — и это тоже восхищало его.
— Вы хотите, чтобы Костя жил в Равелло?
— Нет. Вилла Виста-Маре — лишь один из моих домов.
— И сколько же их у вас? — удивленно отозвалась Мэйзи.
— Семь, — небрежно ответил он, будто это не имело никакого значения.
— Семь?! Зачем вам целых семь домов?
— Для удобства.
В эту минуту появился официант с закуской — крабовым салатом. Мэйзи улыбнулась ему. Алексей мысленно поинтересовался, расточает ли она улыбки каждому встречному мужчине, за исключением его самого.
— Так вы хотите, чтобы Костя путешествовал вместе с вами по миру из одного дома в другой? — спросила Мэйзи, когда официант ушел.
— Да.
Мэйзи тяжело вздохнула, глядя мимо Алексея в темноту, и тихо, почти про себя, произнесла:
— И что же с этим делать?
— Ешьте, Мэйзи. Сейчас не время для беспокойства.
Она попробовала крабовое мясо и наконец лучезарно улыбнулась.
— У него вкус моря! — воскликнула она, словно говоря о каком-то чуде.
— Иначе и быть не может, — ответил Алексей, наслаждаясь ее реакцией. — Его выловили оттуда сегодня днем.
Основное блюдо вызвало у Мэйзи такой же восторг. Она ела с аппетитом, что само по себе было редким зрелищем. Большинство женщин, с которыми приходилось ужинать Алексею, вяло ковыряли вилкой еду, зато пили литрами. Мэйзи же едва притронулась к шампанскому, зато ничего не оставила на тарелке.
— Я поговорил с детским психологом, — сказал Алексей, когда с едой было покончено. — Он считает, что Косте необходимо почувствовать себя в безопасности, прежде чем можно будет сообщить ему о смерти родителей.
Она покраснела. Алексей решил разобраться с этим непростым вопросом, прежде чем они начнут танцевать, есть мороженое и…
— Я боюсь этого, — призналась Мэйзи.
Алексей почувствовал угрызения совести за свои сладострастные мысли.
— Он еще не спрашивал, где его родители? — медленно проговорил он.
— Нет.
Последовало долгое молчание. Алексей явно ждал объяснений, но Мэйзи не знала, как рассказать ему обо всем, не обидев Анаис.
— Не знаю, как у вас в России, но в Англии богатые родители зачастую уделяют детям недостаточно внимания.
Алексей обмер от удивления.
— Вы хотите сказать, что Лео пренебрегал сыном?
Мэйзи поняла, что ступила на опасную территорию.
— Смотря что вы понимаете под словом «пренебрегать». — Она опустила глаза. — Он был очень занятым человеком и не всегда мог проводить с ним время.
— Костя еще очень мал. Естественно, что им занималась главным образом его мать.
— Анаис тоже было нелегко. — Мэйзи выдохнула. — Она родила очень рано, всего в двадцать один год. К тому же она была не особенно близка со своей матерью… Мне трудно это объяснить, но дело в том, что и она уделяла Косте не слишком много времени.
Все. Она высказалась. Алексей смотрел на нее странным взглядом, к которому она не привыкла.
— Что это за измышления, Мэйзи? Вы хотите, чтобы я думал, что Леонид Куликов был плохим отцом?
— Это не измышления, и я не утверждаю, что они были плохими людьми. Я просто пытаюсь объяснить вам, что происходит у Кости в голове.
— Для этого вы, милая моя, мне не нужны — у меня есть детский психолог, который займется этим вопросом. А сейчас меня куда больше интересует, почему вы заставляете меня думать самое худшее.
— Вовсе нет, — запротестовала Мэйзи. — Вы же сами хотели знать… — Она осеклась, заметив, что в его взгляде появилось презрение.
— Я знаю, как Лео любил этого мальчика, — сказал Алексей безапелляционным тоном.
Мэйзи отодвинула тарелку.
— Я больше не хочу есть, — тихо проговорила она.
Алексей наклонился к ней:
— Послушайте, Мэйзи, мне не нужны эти россказни. Они не делают вам чести. Я не собирался обсуждать эту тему с вами, но у меня есть пара вопросов о вашем прошлом, которые мне хотелось бы прояснить.
— Мое прошлое? — Голос Мэйзи задрожал.
— Дочь неработающей матери-одиночки, окончившая частную школу, нигде не работавшая до тех пор, пока не появилась в доме Куликовых два года назад. — В устах Алексея эти факты звучали как обвинения.
— Как вы об этом узнали? — спросила она, собравшись с духом.
14 
