41 
Я повернулся и завел внедорожник.
— Раш сказал, что это обычное явление для Киро. Есть какие-нибудь идеи, как его найти? — спросил я, пытаясь завязать разговор.
— Да. Обычно Харлоу звонит ему. Он, в конце концов, отвечает, и она едет забирать его. Она единственная, кого он слушает, — ответил Мейс.
Мне не понравилась, что все это ложилось на плечи Харлоу. У мужика было трое взрослых детей. Почему же всю ответственность несла Харлоу?
— А ты сам не можешь позвонить ему, а потом забрать? — спросил я Мейса, не в силах сдержать раздражение в голосе.
— У дорогого старины папочки есть любимица. Он слушает только ее.
— Это неправда. У тебя есть мама, и ты на самом деле не нуждаешься в отце. Ты живешь хорошо. Так же есть Нан, но она не делает его жизнь легкой. Я просто… Я просто та, кто…
— Ты просто особенная. Он любил твою мать. Она была его миром, и когда она умерла, его миром стала ты. Так оно и есть. И я чертовски счастлив, что ему не все равно, когда дело касается тебя, — сказал ей Мейс.
Харлоу ничего не ответила. Она продолжала молчать. Я хотел поговорить с ней еще. Я хотел узнать, как она себя чувствует, не волнуется ли. Но рядом со мной сидел Mейс, и сейчас было не подходящее время для разговоров.
— Я хочу есть. Надеюсь, что на самолете будет еда, — заворчал Мейс.
— Там всегда все есть, — ответила Харлоу.
Это не первый раз, когда я окажусь на борту самолета Slacker Demon, но было странно оказаться там вместе с детьми Киро, так как прежде я всегда летал с Рашем. Эти двое были близки, о чем я раньше даже не догадывался. Пока Мейс не приехал в Розмари, я даже не знал, что они общались. Я думал, что неуловимый сын Киро старается держаться подальше от мировой общественности.
— Вы двое всегда были близки? — спросил я.
— Да, — ответили они одновременно.
— Когда я была ребенком, бабушка всегда отвозила меня погостить на ранчо Мейса и его родителей.
— Родителей? — спросил я, поскольку не понимал о чем речь, ведь его отцом был Киро.
— Моего отчима и мамы. Он лучше справляется с обязанностями отца, чем мой родной папочка, — сказал Мейс, когда откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза.
Я не знал об этом. Интересно.
— Я всегда с нетерпением ждал приезда Харлоу. Я считал, что очень здорово иметь сестру. Особенно такую красивую и милую, как Харлоу. Пачкать ее грязью, разговаривать во время верховой езды, или просто кормить коров всегда было чертовски весело.
Харлоу усмехнулась на заднем сиденье.
Может быть, иметь Мейса поблизости было не так уж плохо. По крайней мере, у меня был шанс узнать Харлоу получше.
Харлоу
Как только мы оказались на борту самолета, Мейс съел миску овсянки и пошел спать. Он не был жаворонком. Я села на кожаный диван возле окна, чтобы смотреть на открывающийся за окном вид и гадать, куда мог деться папа, вместо того, чтобы думать о присутствии Гранта здесь, рядом со мной.
Я не стала оборачиваться, чтобы посмотреть, что он делал и куда собирался сесть. Я не знала, что сказать ему теперь, когда мы остались одни. И мне не нравилось, что мое сердце ускоряло свой ритм, когда он улыбался мне.
Его горячее тело плюхнулось на сиденье рядом со мной, достаточно близко, чтобы его рука задела мою.
— Привет, — сказал Грант.
Игнорировать его было невозможно, да и выглядело это грубо. А я не была грубиянкой.
— Привет, — ответила я, взглянув сначала на него, а затем обратно в окно.
— Ты беспокоишься об отце? — спросил Грант.
Не совсем. Хотя в целом, конечно, беспокоилась.
— Нет. Просто расстроена. Такое ощущение, что он никогда не вырастет.
— Ты не собираешься смотреть на меня?
Я не хотела этого делать, потому что он заставлял меня забыть, насколько был опасным.
— Вероятно, нет, — честно ответила я.
Грант усмехнулся.
— Очень жаль, потому что я люблю смотреть в твои глаза.
Я закрыла глаза и молча выругалась. Зачем, Грант? Зачем ты делаешь это со мной? Это нечестно.
— Ты будешь вечно меня ненавидеть? — спросил он.
Я не ненавидела его, а испытывала совсем другие чувства. Разве он этого не осознавал? Грант предельно ясно дал понять, что ему не нужны отношения. А я просто защищала себя от него.
— Я не ненавижу тебя. Я просто знаю свое место, когда нахожусь рядом с тобой, и стараюсь не думать об этом слишком много, или о тебе, если уж на то пошло.
41 
