30 
– Да. – Она осторожно кивнула. – А ты?
Кивнув, он вдруг протянул к ней руку, и Флора сразу же улыбнулась. Он принес ей оливковую ветвь. А значит, у них все хорошо, и прошлая ночь принесла ему столько же удовольствия, сколько и ей самой.
Улыбнувшись, Флора потянулась к нему в ответ, внутри ее мгновенно вспыхнула чистая радость, а потом он вдруг сказал:
– Не могла бы ты передать мне часы? Мне нужно знать, сколько времени.
Вспыхнув, Флора разом почувствовала себя чем-то мелким и незначительным. Да чего она вообще от него ждала? Для нее ночь была бесподобна и незабываема, но наверняка для такого мужчины, как Массимо, это нечто само собой разумеющееся, и глупо из-за этого расстраиваться.
Передав часы, она тщательно проследила, чтобы их пальцы ни на секунду не встретились.
– Мне тоже пора вставать.
Перекатившись, она слезла с кровати и быстро натянула платье, чувствуя на себе неотрывный взгляд. Вот только помимо раздражения и тревоги этот взгляд каким-то непостижимым образом рождал в ней удовлетворение. Флора стиснула зубы. Так не честно. Почему он до сих пор так сильно на нее действует? Решив не сдаваться, она ответила на его взгляд, и на его губах разом заиграла надменная улыбка.
Она судорожно стиснула кулаки. Почему он так смотрит, словно не может дождаться, когда же она наконец-то уйдет? Наверняка он годами отрабатывал этот взгляд на деловых встречах. Что-то из разряда устрашения противника, чтобы он никогда не мог сказать, что ждет его дальше.
Прочитав в ледяном взгляде вызов, Флора почувствовала, как по спине бегут мурашки.
Почему она так удивлялась их дикому, необузданному сексу? Он всего лишь стал продолжением их обычного общения вне спальни. Они оба нарушали границы и играли в опасные игры, без конца испытывая друг друга. Все слова и прикосновения были лишь очередным шагом в их бесконечной борьбе за власть.
Флора стиснула зубы и глубоко вдохнула. Нужно четко обозначить свое отношение ко всему происшедшему.
– Думаю, мне пора. У меня еще много дел. – Ее действительно ждала диссертация, но отношения к делу она не имела. Сейчас бы она не моргнув глазом сказала, что ее ждет рейс на Юпитер, лишь бы уйти, сохранив достоинство. Ну или его подобие. – Да и тебе наверняка есть чем заняться.
– Это чем же?
Борясь с желанием просто развернуться и убежать, Флора бездумно на него посмотрела:
– Ну, ты знаешь… Кричать и шпынять всех подряд.
– Крики и шпынянья будут завтра, – тихо возразил Массимо, – а сегодня я собирался работать из дома. Например, займусь дисциплинарными взысканиями.
Задохнувшись от возмущения, Флора покачала головой, а потом вдруг резко успокоилась.
– Слушай, уж не знаю, есть ли какие-то общепринятые способы задавать такие вопросы, так что спрошу прямо. Что теперь? Я хочу сказать, все кончено или ты и дальше собираешься со мной спать?
В ответ Массимо лишь продолжал молча ее разглядывать. Что ж, такого он совсем не ждал. Правда, стоит признать, что по большому счету он вообще не задумывался, как она на все это отреагирует.
Наверное, она и дальше будет такой, как пару секунд назад. Чуть приоткрытые губы, раскрасневшиеся щеки… Никакого страха, одна лишь страсть. Но теперь все стало по-другому. Она сама стала другой. В широко открытых глазах не было вызова, лишь собранность и спокойствие. И он знал эти глаза, знал, чего они хотят, и понимал, как сложно ей было решиться и спросить.
В воздухе повисла тишина, а сам он буквально тонул в воспоминаниях о тех случаях, когда у него самого не оставалось выбора и приходилось задавать вопросы.
– Я хочу тебя и знаю, что ты тоже меня хочешь. И это был лучший секс в моей жизни.
– Понятно. – Флора кивнула. – Всего лишь секс и ничего больше.
– Именно. Правда, если ты вдруг захочешь стирать мое белье…
Она отлично понимала, что он дразнится, и какая-то ее часть этому даже обрадовалась. Но она должна была знать.
– Просто нас двое?
Вообще-то это должно было быть утверждением, но почему-то вышел вопрос.
– Я весь твой. А ты, cara, вся моя.
Почувствовав прикосновение горячих рук, она вздрогнула, наблюдая, как Массимо неторопливо расстегивает пуговицы на ее платье. Он крепко ухва тил ее за талию и притянул к себе:
– И я ни с кем не собираюсь тебя делить.
У нее разом закружилась голова, но она все равно отчаянно пыталась сохранить самоконтроль.
– Мне действительно пора… – Еще минута, и она снова растает в его руках.
30 
