– Да неужели? – Флора стиснула зубы. – Ты серьезно?
Она беспомощно смотрела на неторопливо раздевавшегося мужчину. Этого не может быть. Этого просто не может быть. Ну не станет же он раздеваться догола только для того, чтобы что-то доказать? Сердце билось все быстрее, а она лишь молча смотрела, как сброшенная рубашка ложится на висящий на кусте пиджак. Снова поймав ее взгляд, Массимо расстегнул ремень брюк и взялся за ширинку.
– Нет! – Отвернувшись, она схватила с камней выгоревший сарафан и быстро натянула его через голову.
– А я думал, среди нас ханжа именно я. – В его голосе ясно слышались довольные нотки.
Флора невольно улыбнулась и снова на него посмотрела:
– Ну что ты, если я не хочу смотреть на тебя голого, это еще не значит, что я ханжа. Всего лишь дело вкуса. Понимаю, тебе сложно поверить, но, по мне, ты не настолько привлекателен, чтобы наслаждаться продолжением стриптиза.
– Ну почему же, вполне верю. На твой вкус, я слишком молод, наверное, сперва нужно лет тридцать подождать.
– Тридцать лет? – Флора удивленно нахмурилась. – И что за это время изменится?
Но Массимо лишь головой покачал:
– Cara, не строй из себя святую невинность. Мы оба знаем, что для тебя я достаточно богат, но вы же предпочитаете не просто богатых, но и старых мужчин, верно, мисс Голдинг?
– Да как ты смеешь? – Уперев руки в бока, она гневно шагнула к Массимо. – Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Умберто.
Внутри ее все так и сжалось от отвращения к этому грубому монстру. Да как она могла хоть на секунду поддаться под его обаяние и найти хоть что-то привлекательное в этом лицемере? Да и вообще, ворваться в ее жизнь и дом и так запросто устроить показное судилище, мимоходом растоптав нечто хорошее и чистое своими грязными намеками…
Нахмурившись, Флора вздернула подбородок. Пускай думает, что хочет, главное, сама она знает правду. Между ними с Умберто была не страсть, а дружба и взаимное желание спрятаться. Она пряталась от душащей любви и опеки родных, а он – от горького осознания увядшего таланта.
– Так, чисто для справки, меня смущает твой характер, а не возраст. Умберто был в сто раз лучше тебе, и ты никогда не поймешь того, что мы делили. И это что-то не имело ни малейшего отношения к его банковскому счету.
Массимо холодно улыбнулся. Улыбнулся так, словно эта вспышка стала знаком ее слабости и готовности сдаться.
– Леди слишком много возражает, хотя… – Он насмешливо приподнял бровь. – В данном случае «леди» слишком громко сказано.
Подняв пиджак, он вытащил из внутреннего кармана конверт и протянул его Флоре:
– Так, чисто для справки, прибереги свои оправдания для тех, кому они интересны. Мне плевать, с кем и зачем ты спишь, я просто хочу, чтобы ты отсюда убралась, и, несмотря на маленькую речь о моем характере, думаю, тебе достаточно только заглянуть в конверт, и ты сразу же убедишься, что я знаю о тебе все, что мне нужно.
Он одарил ее ледяной всезнающий улыбкой и, не моргнув и глазом, выдержал ее убийственный взгляд.
– Я, как никто, обожаю игры, но, cara, тебе незачем со мной играть. А ведь это и есть игра, верно? Ты набиваешь себе цену, прячешься и ждешь, пока тебе наконец не предложат то, чего ты действительно хочешь, верно?
Она все так же молча смотрела в бездонные голубые глаза цвета Тирренского моря.
– Ну же, cara, – продолжал он мягко. – Умберто был весьма богат, но стоит тебе лишь принять мое предложение, и ты станешь гораздо богаче.
Опустив взгляд на белый конверт, она буквально видела чек с размашистой подписью.
– Открывать не собираешься? – насмешливо уточнил Массимо с удовлетворенной улыбкой на губах.
И как же она ненавидела эту улыбку и победные нотки в голосе!
– Нет. – Она снова подняла глаза и решительно разорвала конверт, бросив половинки под ноги усмехающемуся мужчине. – Незачем. Мне ничего от тебя не надо и никогда не понадобится. Разве что я бы предпочла больше никогда не видеть твою надменную физиономию!
И прежде чем он успел хоть как-то отреагировать на ее слова, Флора развернулась и убежала под арку, исчезнув раньше, чем легкий ветерок сдул с брусчатки обрывки конверта и чека.
Глава 2
Пораженный Массимо молча смотрел на арку. Что, черт возьми, сейчас произошло? Неужели она действительно просто порвала чек? Даже не взглянув на значившуюся в нем сумму?
Внутри его что-то сжалось. В последнюю секунду пташка вывернулась из его хватки и оставила в дураках. Наверное, хуже бы он себя не чувствовал, даже если бы она вдруг бросила его у алтаря с валяющимися у ног, словно какое-то конфетти, обрывками чека.