Последние отзывы

  40  

— Твои родственники правы, утверждая, что фотография может заменить тысячу слов. Ты говорил, что чувствовал себя чужим в новой семье твоей матери, но осознала я это, только увидев тебя вместе с этими людьми на снимке. На первый взгляд ты ничем от них не отличался, но только на первый взгляд.

— Это мягко сказано. В любом случае сейчас я им сочувствую.

— Сочувствуешь?

— Я был трудным подростком со сложным характером. Но тогда я не понимал, что дело во мне, а не в них. С пятнадцатилетними мальчишками всегда непросто.

— Да, непросто, но случай очень типичный. Выходит, ты был обиженным на весь свет юношей.

— Это с одной стороны, — с улыбкой согласился Ланг. — Но нужно еще принять во внимание мое упорство, иногда переходящее в упрямство. Стоит мне чего-нибудь захотеть, как я сразу концентрируюсь на достижении этой цели и сметаю любого, вставшего на моем пути. По-моему, ты имела счастье убедиться в этом сама.

— Я не жалуюсь.

— Вот и хорошо, потому что, добившись мисс Оливии Дэли, я намерен ее удержать.

— А меня ты спросить не хочешь?! — с шутливым негодованием воскликнула она.

— Нет. Говори не говори — бесполезно. Ты принадлежишь мне.

— То есть я принадлежу тебе, как Джайо принадлежала императору?

— В некотором роде — да, но за одним очень важным исключением. Она сбежала. Тебе от меня не убежать.

— Даже если мне на помощь придет храбрейший воин?

— Еще не родился тот мужчина, которому удалось бы умыкнуть тебя.

— А как же твои обещания? «Я терпелив», или как ты там выразился?

— А я передумал, — заявил Ланг.

— Ну ладно. — Долго подавляемый смех Оливии наконец прорвался наружу. — Так и быть, придется простить твою властность. О чем еще мне следует знать?

Ланг поцеловал ее и задумчиво добавил:

— О многом. Возьмем, к примеру, карьеру — я хочу быть лучшим. Я должен быть в числе лучших.

— Включая ту должность, которую ты можешь занять?

— Включая ее.

— Но у тебя маловато опыта. К чему спешить?

— Я знаю всех, кто метит на эту должность. Эти кандидаты ни в чем меня не превосходят. Кроме того, пройдет, по меньшей мере, год, прежде чем главный консультант выйдет на пенсию. Год я подождать готов.

Это было произнесено самоуверенно и решительно.

Похоже, что без шероховатостей их отношения не обойдутся.

В один из вечеров в развлекательной программе значились танцы. Желая покорить Ланга, Оливия принарядилась, выбрав новый чеонгсам, более открытый, чем первый, — черный, атласный, украшенный по краям серебристой вышивкой. Ланг отреагировал кривой улыбкой:

— Ты, случайно, не запланировала свести меня с ума от ревности?

Оливия склонила голову набок:

— Думаешь, не получится?

— Поживем — увидим.

У нее совсем вылетело из головы, что она уже создала Лангу определенную репутацию. Девушки выстроились в очередь, чтобы потанцевать с ним. Их партнерам, естественно, это не могло понравиться, и в отместку они стали приглашать Оливию.

Ланг даже глазом не моргнул, танцуя то с одной, то с другой, так что, в конце концов, именно Оливия стала его ревновать. С другой стороны, она получила возможность понаблюдать за ним.

Он восхищал всех грацией движений, в которых чувствовалась сила. Оливия сама не заметила, как начала мысленно раздевать его и представлять себе те же самые па, но не на танцевальной площадке, а в спальне. Это привело к тому, что неосознанно изменились ее движения, став более эротичными и откровенными. И она ничего не могла с этим поделать, даже если бы попыталась.

Лишь однажды их взгляды встретились, но и этого было достаточно, чтобы понять друг друга: каждый хотел лишь одного — сбежать из переполненного людьми салона и вернуться в каюту. Каждый нерв Оливии напрягся, задрожал от предвкушения предстоящего пира любви. Осталось дать знак Лангу, что она больше не может ждать.

Оливия знала только один способ: еще соблазнительнее качнула бедрами и сразу добилась того, чего хотела. Ланг поспешно попрощался с очередной партнершей, двинулся к Оливии широким шагом и заключил в объятия.

— Ты зашла слишком далеко, — заявил он. В каюте Ланг сразу же увлек ее на кровать. Рука Оливии потянулась к платью.

— Нет, — остановил он ее. — Это моя работа.

— Тогда начни, наконец, действовать! — не скрывая своего нетерпения, воскликнула она.

  40