25 
— Моя чёрная полоса вроде бы закончилась. — Встав, я постучала по столу, потом уселась обратно. — Если я начну заманивать парней, а ты нагреешь конгрессмена, может… может нам не надо будет брать Дмитрия в оборот.
— Что? — хором воскликнули все трое.
Я теребила пояс на своём халате. — Мы наскребём вполне достаточно, если у мамы с папой получится мухлёж с предметами искусства. И Найджела можно снова зацепить. Плюс часы, которые я стянула. — У чрезвычайно милой девушки. Если уж я чувствовала себя дерьмово даже по такому мелкому поводу, что же со мной будет, если я начну играть с чувствами Дмитрия.
— Он тебе нравится, — ошарашено протянула Кэрин.
— Или я просто помню о наших собственных правилах? Праведники денег не приносят. У нас есть кодекс, не забыла? — За всю жизнь мы его ни разу не нарушили. — Чем русский заслужил финансовую потерю и новую боль? Мы целимся в уязвимость, а не в уязвимых.
Бенжи почесал голову.
— И почему ты считаешь, что умный и привлекательный миллиардер со склонностью к БДСМ уязвим?
— Чутьё мошенника.
— Он просто ещё не успел тебе продемонстрировать свою тёмную сторону, — уверенность Кэрин раздражала. — Дай лишь время. Грехи всегда всплывают на поверхность. Гарантирую, что он из тех девяносто семи процентов.
Как отец её ребёнка?
Она была права. Уж я-то должна была знать. Могла бы всё понять после всей лжи и супер-ублюдков, которых я встречала на работе. Чёрт возьми, да лучшим примером был мой собственный бывший.
— В любом случае, решение принято, — вздохнула Кэрин. — Дмитрий может быть невинен, как свежевыпавший снег, и всё равно придётся им заняться. Зайка, представь, что будет в противном случае.
Три месяца назад мы развели на целый миллион (наш самый большой куш) пару иностранцев, торговавших наркотиками. Мы потратили огромное количество времени на подготовку, но ни одна из проверок не показала, что женщина считалась неприкосновенной. Любимой дочкой наркобарона. Вместо немедленной расправы он позволил нам вернуть ему все деньги, записав на наш счёт ещё шесть миллионов компенсации.
Полтора из них собрала Кэрин при помощи своих женатиков. Мошеннические сделки родителей в сфере искусства могли принести нам ещё пятьсот тысяч. Я добавила двести пятьдесят. И у нас было меньше трёх недель, чтобы собрать остаток.
Если не справимся… Наркобарон особенно любил огненные ожерелья: руки и грудь жертвы обматывались пропитанной бензином верёвкой, которая затем поджигалась. Он угрожал проделать такое с разводящим аферы — с моим отцом.
— Вайс, это вопрос жизни и смерти. Придётся нарушить кодекс, — произнёс Пит.
Добросердечный отец был оплотом нашей семьи и звался Джентльмен Джо — не только потому, что работал со сливками общества, но и за свою добрую улыбку и мягкий для мошенника нрав.
Мама с папой были просто какими-то сиамскими близнецами. Если что-то случится с отцом, я потеряю обоих.
Единственной альтернативой был побег. Существовала лишь одна проблема: на воскресные семейные ужины у нас собиралось слишком много народу.
Сможет ли каждый наш родственник податься в бега? А если кто-то захочет остаться?
До самой смерти.
— Ты прав. Когда завтра русский мне позвонит, я сделаю то, что должна.
Глава 9
Я готова была поклясться, что за мной наблюдают, когда пробиралась в темноте в туфлях с высокой платформой и в клубном платье.
Прищурившись, я внимательно осмотрела тёмные кусты вокруг нашего «подставного» домика. Я пыталась прислушаться, но «ИзАвБэ» после выключения зажигания ещё долго скрипел и скрежетал.
Эту паранойю я чувствовала на протяжении многих месяцев. Наверное, потому что меня сглазили.
Дмитрий сегодня не звонил, но прислал одну холодную смс.
ДСевастьянов: Свяжусь с тобой завтра.
Шестой упущенный клиент.
У задней двери я вновь бросила взгляд через плечо, не в силах избавиться от ощущения, что я не одна.
Может, кто-то из людей наркобарона следит за нами, пока мы не выплатим долг?
Конечно, это не мог быть Бретт.
Проскользнув внутрь, я направилась в операторскую. Небольшая комнатка была просто нашпигована записывающей аппаратурой.
Бенжи уже пришёл и расположился за столом с микрофоном и несколькими мониторами. На экраны передавалось видео с камер, установленных в доме и на улице — но снаружи никого не было видно.
25 
