47 
— Согласно твоим десяти тысячелетним воспоминаниям? Не убедил. Разве у меня не должны были остаться воспоминания о прошлой жизни?
— У одних остаются; у других — нет. Могли остаться только самые важные воспоминания. Зачастую они возвращаются во сне.
— Полагаю, я бы уже догадалась об этом. Если бы это было так.
— Возможно, для тебя и не было ничего достаточно важного, чтобы сохранить воспоминания об этом, — проскрежетал он, готовый впасть в ярость.
Лила все еще была взвинчена, ее гнев был не менее сильным.
— Возможно, нужно спать в комфорте, чтобы видеть сны? — спросила она резким тоном. — Лично я сплю на полу, сжавшись в комок, чтобы согреться. — Когда он не ответил, она сказала: — Расскажи мне о преступлениях этой принцессы.
Лила была полна решимости не отождествлять себя с какой-то давно покойной феей.
— Ты предала меня. А после этого… умерла.
От смеси эмоций, которые Абиссиан пытался скрыть, живот Лилы скрутило узлом. По прошествии стольких лет он все еще боролся с тоской, ненавистью и горем.
В своем замешательстве, вызванном этой историей с реинкарнацией, Каллиопа не сильно задумывалась о потере Абиссиана. Этот намек на уязвимость заставлял его казаться не таким злодеем.
По крайней мере, он верил, что у него есть причины мучить Лилу.
— Ты сказал, что она умерла в родах. — Если я — реинкарнант, возможно, у меня… у нее… у нас… есть бессмертный ребенок? Или моя собственная линия? — Ребенок выжил?
Абиссиан покачал головой. Устремив взгляд в дебри ада, он пробормотал:
— Погиб вместе с тобой.
Если воспоминания Кари вернутся к Лиле, она переживет воспоминания о смерти? И смерть ее ребенка? Лила вздрогнула.
— Кто был отцом?
Не глядя на нее, демон резко покачал головой. Отвали.
Все еще страдает? В какой-то момент Лиле нужно спросить, была ли Кари его парой. Не задать вопрос то же самое, что выболтать ему о своей осведомленности.
— Насколько огромен этот замок? — спросила она, меняя тему.
Демон заметно успокоился.
— Безмерно. Он состоит из семи башен, в каждой из которых сотни комнат, наполненных сокровищами.
— Звучит так, будто это целый город.
— В магической сфере это строение росло и изменялось непредсказуемыми способами. Замок пропитан магией. Некоторые считают, что у него есть собственный разум.
— Что ты имеешь в виду?
Абиссиану явно нравился ее интерес.
— Если Грейвену кто-то нравится, он осыплет его или ее дарами, даже даст какие-то подсказки.
Лила вспомнила фантастические истории, которые читала о волшебных дворцах и зачарованных крепостях. При других обстоятельствах она бы с радостью исследовала это место.
— Сердце замка практически живой, изменчивый лабиринт. Но ты рассчитываешь сбежать? — Он покачал головой. — Поиск выхода может занять несколько дней или даже лет. И если Грейвен не захочет, чтобы ты ушла, то ты никогда не сможешь уйти.
Со временем Лила могла бы сбежать из любой тюрьмы. У меня очень мало времени. Сроки поджимают.
— Спорим, что смогу? Дай мне свободу внутри и посмотрим.
— Побег из замка приведет тебя к еще большей опасности. Потоки лавовых рек непредсказуемы. Секундное промедление и ты — прах. И что, по-твоему, сделают с блуждающей по аду соблазнительной феей мои подданные? — Может быть, помогут ей сбежать? — Допустим, тебе удастся миновать их и огненную реку, в таком случае ты столкнешься с ловушками и хищниками. Адские гончие разорвут тебя на куски, если прежде ты не станешь добычей рептилий. И в конце концов ты все равно останешься в этом измерении.
Если Лиле удастся найти в этой сфере хоть одного отзывчивого демона, то она сможет уговорить его телепортировать ее отсюда. А если нет…
— Я читала, что есть портал, ведущий на мою родину, Пандемоно-Сильванский разлом.
Абиссиан напрягся?
— Этот портал запечатан навсегда.
— Возможно, я смогу открыть его.
— Это стало бы непревзойденным подвигом. Он был запечатан сильнейшей магией тысячелетия назад.
— Ты поставил меня перед трудностями, которые необходимо решить. Мне нравится решать трудные задачи. Мой девиз — FITFO[4].
— Что?
— Разберись, блядь, с этим сама. Я делаю это снова и снова.
Абиссиан разозлился на нее.
47 
