48 
— Нежная женщина вроде тебя не сделала бы этого за пять минут.
— Ты был бы удивлен. Приспосабливаться — мой талант.
— В прошлой жизни ты ожидала, что вся вселенная склонится пред твоей волей. А сейчас ты с гордостью говоришь о том, что твой конек — умение приспосабливаться.
— У меня это отлично получается.
Но это не значит, что ей нравится. В один прекрасный день она станет хозяйкой своей судьбы.
— Как, например, подружиться с пауками?
Лила оглянулась. Чип и Дейл, как две сказочные певчие птички, выглядывали из верхнего угла балконного проема. Она посмотрела на Абиссиана.
— Все что угодно, демон.
— Если на тебя нападет любое местное животное, твое умение приспосабливаться не будет иметь никакого значения. Что, если история повторится, и ты умрешь прежде, чем станешь бессмертной? Даже если ты избежала беременности, тебя все равно могут убить. А это кольцо не может исцелить смертельную рану.
Лиле хотелось крикнуть: «Твой друг лучник вонзит в мое сердце стрелу!» Вместо этого она сказала:
— Ты прав. Я должна просто сидеть и голодать. Или ждать, пока демон с маниакальными наклонностями не станет моим палачом.
— Я же сказал, что не стану убивать тебя. — Он перевел взгляд на горы. — Возможно, я больше не буду наказывать тебя. Возможно, я сумел избавиться от гнева. — Он покосился на нее. — К тому же появляются доказательства того, что ты не шпион. Я не уверен, но пока воздержусь от суждения на этот счет. В остальном — лишения свободы вполне достаточно.
— Теперь мне намного легче. Сегодня ночью, едва уронив голову на подушку, я усну, как младенец. Хотя, подожди. У меня нет подушки. Но раз уж меня не наказывают…
Над ними пронесся поток свежего воздуха, играя с прядями волос Лилы. Она подняла голову, вдыхая новые запахи.
— Поблизости есть море?
Даже в морском бризе был намек на огонь.
В воздухе витали те же запахи, что и осенью в Сильване, когда садовники обычно жгли листья. Повсюду вокруг замка поднимались струйки дыма. В эту ночь проводился праздник осени.
Смогу ли я когда-нибудь вернуться домой?
Абиссиан перевел взгляд на ее лицо.
— Ртутное море. Побережье с другой стороны замка.
Побережье. Лила ощутила очередную вспышку боли. Она любила плавать в ручьях и прудах Сильвана. Живя во Флориде, штате, в котором с плаваньем не было проблем, Лила не могла рисковать, открывая свои уши.
— Из окон моих комнат видна вода.
Должно быть, это мило.
— Почему море так называется?
— Во время штиля серебряная вода отражает небо. Во время шторма — похожа на ртуть.
Звучит впечатляюще.
— Ты гордишься своим домом.
— Есть множество поводов для гордости, — проскрежетал Абиссиан.
Его крылья распахнулись, привлекая внимание Лилы.
Оба раза, когда Абиссиан окутывал ее ими, она была слишком взбудоражена, чтобы осознать, как они ощущаются.
— Никогда раньше не видела крыльев? Ну конечно, ведь Сильванские демоны рабы являются представителями бескрылых видов.
— Они — не рабы. Они — слуги.
— Шутишь? — Он с горечью усмехнулся. — Можешь и дальше убеждать себя в этом, принцесса.
Лилу изгнали, когда она была еще совсем девчонкой. Неужели ее знания о сфере фей были искаженными?
Демон был явно разочарован, когда спросил Лилу:
— Почему твои ментальные блоки так сильны?
— Чтобы обезумевшие короли демонов не могли и дальше воплощать в жизнь мои кошмары…
В желудке у Лилы заурчало. Услышав этот звук Абиссиан напрягся.
— Я не смогу быть бесконечно долго забавной, если от слабости свернусь калачиком на земле и больше никогда не встану. В этом твой план?
Выглядя так, словно принял какое-то решение насчет нее, он ответил:
— Возможно, нет.
Затем поднял ладонь и провел над ней другой рукой. Появился апельсин!
Пока Абиссиан чистил плод, Лила следила за движениями его пальцев, а ее рот наполнился слюной от аромата. Пальцы демона были удивительно ловкими, но эти когти… Мог ли он еще сильнее втянуть их? Как он прикасается к женщинам?
Абиссиан перехватил взгляд Лилы.
— На что ты готова пойти ради него?
Она одарила его своей самой надменной улыбкой.
— Ни на один ебаный поступок, демон.
Его губы изогнулись в усмешке? Выглядя удовлетворенным ее ответом, он протянул ей апельсин на своей ладони… также как делала сама Лила, когда в прошлом кормила оленей.
48 
