6 
Встречавший нас пожилой мужчина, представился управляющим замком Антонио Просперо. Он служил семье графа Лайони уже пятьдесят лет и не собирался, как многие, бежать. Не мог оставить вдовствующую графиню одну. Из его рассказа, мы узнали, что большинство семей, уехали, спасаясь от войны. В замке и деревне оставались только несколько личных горничных графини, старики и одинокие женщины с детьми...
"Неделю назад отряд мародеров, около двадцати человек, подошел к замку. Естественно, мост был поднят и бандиты ни за что не смогли бы пробраться внутрь. Тогда они стали сжигать дома в деревне, убивая стариков и женщин, вынуждая графиню открыть ворота. Главарь пообещал, что не тронет больше никого из живущих в замке и деревне, если графиня откроет и позволит забрать ценности. Леди не смогла обречь на смерть своих подданных, не могла видеть растерзанные трупы, брошенные под ворота.... И впустила банду. Они два дня грабили замок, вынося серебряную посуду, картины, меха. Графиня заперлась в своей комнате и не выходила несколько дней. Главарь оказался человек слова и не тронул больше никого, ну за исключением женщин... После двух дней грабежа и насилия, они убрались, прихватив с собой все запасы продовольствия, уведя всех коров, коз и свиней. Мы остались без еды, с ограбленным, разоренным замком. А впереди зима. Графине после их отъезда стало плохо, и она, не приходя в сознание несколько дней, умерла. Отец Март сказал - сердце не выдержало... Ну слава богу, вы приехали, - добавил в конце управляющий, - вы нам поможете?"
-Я должен буду уехать в отряд, к капитану, - завтра решающее сражение. Но не переживайте, я все ему передам. Вам же я оставляю графиню Александру, сейчас она главная, - после чего капрал коротко поклонился и вышел из комнаты. Через мгновение раздался удаляющийся стук копыт.
Я находилась в шоке. Впервые в жизни одна, в незнакомом чужом месте, без поддержки, без сильного плеча рядом. Родителей, друзей, капитана, дяди Роджера. Я подняла взгляд на управляющего. Как я могла им помочь, если сама не понимаю, что делать с моей жизнью, а брать ответственность за чужие? Этому меня не учили! Мне же всего семнадцать лет!
-Графиня? - неуверенно начал Антонио, - какие будут распоряжения?
Я закрыла уши и тоскливо захныкала от безысходности.
-Я не знаю! Отстаньте от меня! Я ничего не знаю, - сквозь слезы всхлипывала я. Истерика накатила сокрушающей волной. Подскочили какие-то женщины, подхватили меня под руки и повели куда-то наверх по лестнице.
Очнулась я вечером, в большой, когда-то богато обставленной комнате. "Хозяйская спальня", - вяло осматривалась я. "Что делать? Как жить?" перед глазами стояли обреченные грязные женщины, с потухшими глазами, чумазые оборванные дети, прячущиеся за юбки, пожилой управляющий, старик священник. Что я могу? Мне всего семнадцать лет. Я ни разу не брала ответственность ни за что. Я умела только капризничать и приказывать слугам. Я не умела ни управлять поместьем, ни готовить, ни убирать. Я не знала, где у нас в поместье находится кладовая и сколько дров нужно запасать на зиму. Зато я знала более двадцати пород лошадей и могла назвать все преимущества полукровок перед чистопородными лошадьми и пригодность их в хозяйстве. Могла по виду определить легких и тяжелых верховых, вороных, гнедых экипажных лошадей, скаковых и тяжеловозов... Только зачем это мне здесь?
Неделю я не выходила из комнаты. Я представляла, что если выйду, то сразу придется что-то решать, думать, делать... а если я буду сидеть тихо как мышка, беда не найдет меня и пройдет мимо. Слуги приносили мне скудную еду на подносе, воду для умывания. Я не разговаривала с ними, не хотела знать их имена, знакомиться, смотреть на горестные лица и взиравшие с надеждой глаза. Я отгородилась глухой стеной от всех проблем и ждала, что все решится само собой... Не решилось... Неделю я прорыдала в комнате, за закрытыми дверьми, пока голова не превратилась в пустой воздушный шар. Слез больше не осталось. Каждая мышца в теле звенела от напряжения, в животе образовался горячий тяжелый комок. Решившись, я попросила женщину, пришедшую утром ко мне, помочь одеться (пока в свои выстиранные штаны и рубашку) и спустилась вниз. Пора учиться выживать...
Слуги уже убрали следы разрухи, оставшиеся после грабежа замка, но в воздухе еще витал запах дыма и безысходности... Холл представлял собой огромную квадратную комнату с громадным каменным камином и тяжелой мебелью из темного дерева. На стенах светлели пустые прямоугольники от сорванных картин, гобеленов и старинного оружия. Возле лестницы удивленно застыли несколько женщин и управляющий. Я прочистила голос...
6 
