Особенно,... 
82 
— О чем ты думаешь? — произнес тихо Рей, поворачиваясь к ней.
Рива глубоко вздохнула.
— Я только что решила, что занятия любовью лучше, чем ощущения от концерта, — прыснула Рива.
Хихикнула и уткнулась ему в шею.
— Я польщен, — тепло улыбнулся Рей, — меня сравнили с концертом.
— Ты намного лучше, — Рива лизнула теплую соленую кожу, куснула ухо, дунула.
— Ты… — Рей крепко обнял и прижал к себе расшалившуюся Риву, — как себя чувствуешь? Не больно?
— Немножко, — смущенно произнесла она, — я давно этим не занималась… — Рива немного помолчала. — Почти семь лет…
— Значит, мы возьмем тайм аут на сегодняшнюю ночь, — с сожалением вздохнул Рей.
Рива подняла голову и скептически изогнула бровь.
— Ты уверен?
— Не очень, — руки Рея не могли удержаться на одном месте, постоянно гладили, сжимали.
Пальцы касались в самых неожиданных местах, словно случайно запутываясь в складочках и впадинках ее тела.
— Можно, я посмотрю на тебя? — Рива приподнялась над Реем и заглянула ему в глаза.
Тот тяжело вздохнул, перевернулся на спину и вымученно прошептал: «Смотри».
Рива села, скрестив ноги, и медленно провела рукой по гладкой теплой коже. Абсолютно безволосая, шелковистая, тугая… Рива решила, что она лучше, чем обычная, данная от рождения. Почти не видно пор, но они есть, она точно знает… Железные мускулы натянуты под ней. Не бугристые, не выпуклые. Но по крепости сродни стальным канатам. Шрам от соединения искусственной конечности выглядел, как подвязка для чулка. Рива улыбнулась и провела ладонью по икре.
— Ты что-то чувствуешь? — поинтересовалась она.
— А как ты думаешь? — ответил Рей глазами, указывая на возбужденный член.
— Ах, это… — Фыркнула Рива и погладила заодно и его. Рей зашипел сквозь зубы. — А на нем тоже модифицированная? — Рива наклонилась, неторопливо и тщательно все рассматривая.
— Да, немного, — Рей нашел в себе силы ответить, — целенаправленно я пах не трогал. Слишком больно.
Рива склонилась и лизнула живот. Причмокнула губами.
— Ты такой вкусный, — прошептала она, — и пахнешь, как фрукт, только не помню какой…
Рей сдавленно рассмеялся.
— У меня немного осталось своих органов, одно из них сердце, — прохрипел он. — Ты явно хочешь довести его до инфаркта… Придется менять и его…
— Нет, — Рива сосредоточенно водила пальцем по коже, повторяя путь губами, — я сберегу твое сердце…
Она знала, что делать. Теоретически. Недостаток опыта искупался огромным страстным желанием и энтузиазмом. Через пару минут Рей со стоном приподнял ее над собой.
— Хватит… — простонал он, усаживая на себя, — я не железный.
Она раскрывалась, как цветок. Нежные лепестки обнимали его, окутывали теплом, Рею казалось, что он весь сосредоточен там, в том месте, где его плоть соприкасается с ее.
Закусив губу и закрыв глаза, Рива сосредоточилась на собственных ощущениях. Осторожно, мучительно медленно для него. Поразительно и удивительно для нее. Он наполнял ее существо собой, своей любовью, жаждой, страстью. Невыносимо больно было держать себя в руках. Агонией отзывались внутри ее каждое несмелое движение, каждый ее вздох, дрожь, поворот.
Для Ривы это было впервые. Она впервые вела в любовной игре. Впервые чувствовала себя всемогущей, храброй, способной свести с ума такого сильного, волевого и выносливого человека, каким был Рей.
Как оказалось, не такого уж и выносливого… После десяти минут неглубокого осторожного скольжения вверх вниз, у Рея сорвало крышу. Он схватил Риву за бедра, перевернул на спину и принялся яростно вонзаться, словно стараясь достать до сердца.
* * *
Рива тихонечко лежала, в коконе его рук и мечтательно улыбалась. Как, оказывается, по-разному воспринимаются одни и те же действия, телодвижения, прикосновения, ласки. Касания пальцев, губ… Даже укусы… Небо и земля.
Как жутко Рива боялась любого знака внимания Забира. Опасалась позволить ему себя засечь, уловить в десятке снующих по гарему красавиц. Как ужасно было чувствовать его руки на своем теле. Как выворачивало ее наизнанку от страха… Она даже не могла представить себе, что это может приносить радость, а не боль и отвращение…
С Ноа… Было одно притворство. Одно время он ей даже нравился, но стыд и сожаление убили все. В постели она была покорна и старалась угодить… Выполняла все, чему ее учила Дана. Но сама никогда ничего не испытывала.
82 
