70 
Мерриту понадобилась вся его сила воли, чтобы скрыть захлестнувшую его ярость. Появление Бондюрана было словно гром с ясного неба. Само собой, его приезд в Вашингтон был отнюдь не случайным, хотя на первый взгляд и выглядел совершенно невинно. Как говорится, если гора не идет к Магомету… Вот Магомет и объявился, и не где-то, а у самого подножия горы, свалился, точно снег на голову. В Белом доме, где его знала буквально каждая собака, его появление не вызвало ни у кого подозрений. Да и с чего бы? Приехал человек повидаться со старым другом, что тут такого?
Но что больше всего взбесило Меррита, так это необходимость играть навязанную Греем роль – по крайней мере, пока он не выяснит, что у бывшего друга на уме. Убедившись, что они наконец одни, президент направился к бару.
– Выпьешь чего-нибудь?
– На твой вкус.
Меррит налил два стакана апельсинового сока.
– Чертовски рад тебя видеть, старик, – отсалютовал он.
– Не хотел отвлекать тебя от тренировки.
– Я уже закончил. Силы, знаешь ли, уже не те, – с притворным смирением пробормотал Меррит.
– Что-то слабо верится.
– Не возражаешь, если я окунусь в джакузи?
– Боже упаси.
Стащив промокшие шорты, Меррит опустился в бурлящую, булькающую воду, над которой облаком поднимался пар.
– Хорошо, черт возьми! Не желаешь присоединиться?
– Нет, спасибо. – Бондюран подтащил стул к самому бортику и уселся.
– Ты немного поседел.
– Наследственное, – бросил Грей. – Разве я не рассказывал, что мой отец поседел совсем молодым?
Но в остальном Бондюран почти не изменился. Все такое же поджарое и мускулистое тело, то же самое суровое, непроницаемое выражение лица. Зависть – непозволительная роскошь для человека, проделавшего долгий путь от стоянки трейлеров до Белого дома, однако Меррит почувствовал именно это чувство. И чем сильнее он завидовал Грею, тем сильнее ненавидел его.
Забавно – он был привлекательнее Грея. Возможно, даже умнее. И если и уступал ему физически, то ненамного.
Однако в Грее чувствовалась спокойная уверенность в себе и непоколебимая верность моральным принципам, позволяющие ему смотреть людям в глаза. Даже в добрые старые времена, когда оба они служили в морской пехоте, задолго до того, как между ними произошел разрыв, Меррит обычно первым отводил глаза в сторону, не в силах выдержать прямой и открытый взгляд Грея. Его бесило, насколько легко и естественно тот следовал законам чести, которые сам Меррит глубоко презирал – и при этом он втайне отчаянно завидовал той силе, которую черпал в них Грей.
– Ты так и не обзавелся брюшком, – заметил он. – Рад видеть, что спокойная жизнь в Вайоминге не превратила тебя в толстяка.
– Честно говоря, жизнь там довольно суровая, и если уж я не зарос жиром в Вашингтоне, то в Вайоминге мне это точно не грозит.
– Мне тут здорово не хватало твоих шуток, – хмыкнул Меррит. – Застревают в глотке, как пыль, но смешные. – подтянувшись на локтях, он спросил, пытаясь мысленно предугадать ответ: – И что же привело тебя в Вашингтон?
– Женщина.
М-да, такого ответа он точно не ждал. Ощущение было такое, словно он получил удар под дых. Меррит, хоть и был сконфужен, однако заставил себя рассмеяться.
– Что? Из-за юбки? Неужели какой-то бабенке удалось захомутать неприступного Грея Бондюрана? Черт возьми, не верю.
– Как ни грустно, но это чистая правда.
– Я тебя умоляю! – застонал Меррит. – Только не говори, что ты влюбился, а то я заплачу! Ты еще не успел превратиться в эдакого сентиментального размазню, надеюсь?
Грей улыбнулся хорошо знакомой ему кривоватой улыбкой.
– Боже упаси. Идеальный вариант для меня – хорошенькая, и голос точь-в-точь, как у порнозвезды. Но, что самое главное, не слишком умна.
– Просто чудо из чудес! А имя у нее есть?
– Барри Тревис.
– Шутишь? – Меррита передернуло. – Эта девка – настоящая заноза в заднице! Да, голос у нее сексуальный, этого не отнимешь. Лицо и фигурка тоже высший класс, но, Грей, дружище, это же не женщина, а ходячая проблема! Стоит ей только запрыгнуть к тебе в постель, как она вцепится в тебя, как пиявка, и тебе придется попотеть, чтобы избавиться от нее. Ты хоть представляешь, во что ты влез?
– Пока что только к ней в трусики.
Мужчины понимающе перемигнулись.
– Ну, может, все не так плохо, – проворчал Меррит.
– По крайней мере, ей удалось заставить меня ненадолго забыть о своем ранчо и выбраться в Вашингтон.
70 
