Особенно,... 
70 
— Спасибо, — проговорила она одними губами.
— Не трать силы на разговоры: их у тебя и так практически не осталось, — ответил он и закрыл глаза.
Урджин вернулся в этот мир, когда вокруг уже было светло. Камилли, немного окрепнув, попытался вытащить Назефри из ямы, в которой они оказались, но мокрая земля превратилась в скользкую грязь, и он никак не мог выползти из этой ловушки. Урджин услышал проклятия, произносимые совсем рядом, и открыл глаза. Утренний свет ослепил его на время, и он заслонил лицо рукой. Если не брать в расчет сильную головную боль, Урджин чувствовал себя вполне сносно. Он собрался с силами и встал на колени. Эста лежала совсем недалеко от него. Ее тело обмякло на земле в неестественной позе, и это напугало Урджина.
— Эста! Эста! — позвал он.
Она не откликнулась.
Урджин подполз к ней и приложил ухо к ее груди. Сердце билось медленно и тихо, а грудь едва вздымалась при вдохе. Он стал срывать с нее одежду и осматривать на предмет ран, но кроме синяков, ничего не нашел. Он погладил ее по волосам и почувствовал, что все они слиплись. Урджин повернул голову жены и обнаружил довольно приличную рану на ее затылке. Она покрылась коркой из крови, и это остановило кровотечение.
В такие моменты очень трудно взять в себя в руки, но что делать, когда не в твоей власти что-либо изменить? Его жена была жива — это было самым главным для него сейчас. Насколько сильно она ударилась головой, и к каким последствиям это приведет? Вернется ли она к нему, или погибнет здесь, у него на руках? Урджин в бессилии закричал.
— Урджин! Урджин, помоги! — донесся до него голос Камилли.
Урджин обернулся и пополз вперед. Оказавшись у самого края довольно глубокой ямы, он увидел брата и Назефри, лежащих внизу.
— Вы в порядке? — спросил он.
— Да, — прокричал Камилли. — Что с Эстой?
— Я не знаю. Она ударилась головой и до сих пор без сознания. А что с Назефри?
— Ее парализовало. Она даже говорить не может, только губами шевелит.
— А ты сам как?
— Руку сломал, а так все впорядке.
— Я сейчас попробую вытащить вас оттуда.
Урджин ринулся к кораблю, и, выдернув какой-то длинный кабель из проводки, вернулся к обрыву. Первой он вытянул Назефри, и только потом Камилли. Перевязав сломанную руку брата, Урджин обшарил корабль, чтобы забрать из него хоть что-нибудь из провизии, одежды и оружия. Добыча оказалась не маленькой: ящик мясных консервов, еще один с какими-то запечатанными супами и кашами, несколько больших бутылей питьевой воды, четыре одеяла, шесть дорожных костюмов, аптечка, несколько фонариков, три сигнальных ракеты, пять плазменных пистолетов, десять сменных блоков к ним, два ножа и сломанный передатчик.
— Это все прекрасно, но нам необходимо где-нибудь укрыться, — рассуждал Камилли.
— Ты знаешь, где мы находимся? — спросил Урджин.
— Без понятия. Все карты накрылись вместе с оборудованием.
— Мы не можем просто так выйти к местным жителям. Хотя, честно говоря, я даже не знаю, где их искать.
— Ты прав: две олманки, одна из которых больше похожа на полукровку, вместе с доннарийцами на Навернии…
— Блестящие перспективы.
— Мы с тобой еще можем попытаться пообщаться с местными, но они, — он повернулся к девушкам, — нет.
— Согласен.
— И сигнал бедствия мы послать не можем. Навернийцы тут же нас засекут.
— После того, что они устроили, я даже боюсь выдвигать идею о нашей добровольной явке и просьбе о помощи. Хотя, Бог свидетель, Эсте и Назефри нужен врач.
Тут Назефри активно зашевелила губами, и в одно мгновение Камилли оказался возле нее.
— Что случилось? — забеспокоился он.
— С Эстой все хорошо, — попыталась сказать Назефри, но звук из горла так и не вырвался.
— С Эстой что? — переспросил Камилли.
— Она спит.
— Спит? — не поверил он собственным ушам.
Назефри зажмурила глаза, что явно означало утвердительный ответ.
— И когда она проснется?
— Два дня, — ответила Назефри.
— А с тобой что?
Назефри закрыла глаза и ничего не ответила.
— Эй, Назефри, ты знаешь, что с тобой?
— Да.
— Это пройдет?
— Да, — моргнула она и едва сдержала непрошеные слезы.
70 
