Особенно,... 
111 
Он приник к ней поцелуем, жарким, властным, разжигая в ней желание, как запаляют бикфордов шнур. Она ответила на поцелуй, но не покорно, а с тем же жаром и силой.
В них все еще билась обоюдная магическая энергия, яркая, неукротимая, и каждый был открыт для этой силы. И открыт для другого.
Стремительное скольжение его губ по ее коже сводило Брэнну с ума, пробуждало в ней бурю желаний. От торопливых движений ее собственных ищущих рук буря превратилась в ураган. Они кувыркались по кровати, которая качалась по волнам бескрайнего моря, а внутри у них вздымались волны желания и разбивались, только чтобы подняться вновь в нескончаемом прибое.
Если в этом заключалось его безумие, она приняла его с готовностью и в ответ затопила его своим. Любовь, бескрайняя, беззаветная, охватила и поглотила ее. Здесь, вдали от всего мира, она могла отдаться ей и ни о чем не думать. Здесь, где было место лишь самому подлинному волшебству, она могла отдарить его своей любовью.
Ее тело охватила дрожь, сердце затрепетало. Столько чувств и столько желаний! Из ее горла вырвался крик блаженства и разнесся далеко по синей глади и растаял в вечности.
Обладать ею, всей целиком, там, где им никто не может помешать. Подарить ей сказку, которой она себя лишала, и знать, что она тянется, берет и принимает все, что он к ней испытывает и всегда будет испытывать. Одно это окрыляло его больше любой энергетики, больше любой магии, больше любой тайны.
Слов не требовалось. Все, что она сейчас чувствовала, можно было прочесть в ее глазах. Все, что чувствовал он, как в зеркале отражалось в ней.
Когда он вошел в нее, это была лавина блаженства, и любви, и желания. Когда же она сомкнулась вокруг него и крепко сжала, они стали единым целым.
Вдвоем они мчались навстречу экстазу и подгоняли друг друга, в мире, который существовал лишь для них двоих, а под ними качалось темно-синее море. Она лежала в его объятиях, под усыпляющий тихий плеск бьющих о кровать волн, под теплыми лучами солнца, вдыхая запах моря. И упивалась этим ощущением кожи, прижатой к коже, горячей, липкой, и у нее, и у него.
– Почему ты выбрал именно это место, а не какое-то другое? – спросила она.
– Мне показалось, оно самое не похожее на все, что мы с тобой знаем и что у нас есть. Мы знаем холмы и луга, зеленые и влажные, это сидит в нас, и так будет всегда. А здесь? Где столько тепла и сини? Я подумал, девушке, что так редко делает себе подарки, немного сказки не повредит. Видит бог, Брэнна, зима нам выпала холодная и нелегкая.
– Да. Но на ее исходе нас ждет не просто весна. Нас ждет исполненный долг, и свет, и свобода, которую он дает. И знаешь… Когда дело будет сделано…
Он приподнял голову и заглянул ей в глаза.
– Говори.
– Пожалуйста, опять перенеси меня сюда, ради нас обоих. Когда мы сделаем то, что должны. И прежде чем ты уедешь. Куда бы то ни было. Верни меня сюда.
– Хорошо. А теперь ты, наверное, хочешь домой?
– Нет. Нет, давай побудем еще немного. – Брэнна пошевелилась, села и протянула руку за вином. – Сейчас мы допьем свое вино и будем нежиться на солнышке, наслаждаться теплым морем. Давай немного продлим эту сказку! Потому что, когда вернемся, ни времени, ни такой возможности у нас уже не будет.
Положив голову ему на плечо, она пила свое звездное вино и любовалась бескрайним морем, уходящим далеко, до самого горизонта.
18
Когда им вновь удалось собраться вшестером, Брэнна приготовила небольшой праздничный ужин – каре ягненка, жареную мускатную тыкву и горох с маслом и мятой.
– Не ожидал, что такую возню затеешь, – проворчал Коннор, которому было поручено нарезать баранину на отдельные отбивные. – Да я что… я не жалуюсь.
– Мы почти целую неделю не собирались вот так, все вместе, – заметила Брэнна. – Нет, конечно, мы разговаривали урывками, и мы все знаем, что сделано и на какой мы находимся стадии. Зелье созревает как надо, я только сегодня проверяла. – Она взяла себе порцию тыквы и передала блюдо дальше. – Мы с Коннором сделали второй флакон яда для Кэвона, и теперь, как и с демоном, у нас есть запас на случай непредвиденных обстоятельств.
– Даже думать не хочу ни о каких таких обстоятельствах! – Мира передала Бойлу горох. – Уже почти год как этот негодяй не дает нам покоя, а вам троим, насколько я знаю, и того дольше, но весь этот год он практически задирает нас и нападает беспрерывно. Бог любит троицу, так, кажется? У вас, колдунов, это тоже вроде магическое число. Я на это надеюсь. Вспоминаю всякий раз, как с ним сталкиваюсь, на маршруте с группой.
111 
