58 
Ее язвительная ремарка вызвала недоумение даже у сэра Артура.
Бедный Эдвард был раздавлен, и, хотя он попытался свести все к шутке, заявив, что это было всего лишь пожелание, а не приказ, это не остановило Люсию, и она продолжала цепляться к каждому его слову.
В конце концов она в гневе выскочила из-за стола, заперлась у себя в спальне и заснула в слезах.
И теперь ей было стыдно, что она повела себя столь гадко, но при этом девушка вполне отдавала себе отчет в том, что безнадежно проигрывает сражение со своими чувствами, которые она испытывала к лорду Уинтертону.
Она думала о нем постоянно и даже попыталась изобрести причину, чтобы еще раз наведаться в Лонгфилд-манор.
— Но ведь ты уже больше не работаешь на него, — возразила мать, не зная, чего еще ожидать от раздраженной дочери.
— Я просто подумала, что, быть может, нам не помешает еще раз пройтись с ним по расписанию торжественной церемонии.
— Дорогая, я прекрасно улажу любые неувязки, которые могут возникнуть во время открытия памятника. Я уже не прикована к постели, и болезнь не повлияла на мой рассудок.
— Но я хочу убедиться, что к приезду его величества все готово. Мне нужно сделать всего лишь один телефонный звонок его личному секретарю.
— С таким же успехом ты можешь позвонить и отсюда, — заявила в ответ мать. — В конце концов, это неприлично — сломя голову мчаться в дом другого мужчины, когда ты уже обручена с Эдвардом. Это произведет неблагоприятное впечатление.
Люсия понимала, что мать совершенно права. Люди сочтут странным тот факт, что она не уделяет достаточно внимания приготовлениям к собственной свадьбе.
— Кроме того, — добавила миледи, — завтра к нам приезжает миссис де Редклифф со своим шеф-поваром, которые должны привезти образцы угощений для свадебного завтрака. Ты просто обязана быть здесь, чтобы принять их.
— Естественно, — согласилась Люсия, втайне желая, чтобы все они сгинули с глаз долой, розно и совокупно.
Ровно в одиннадцать часов утра в Бингем-холл прибыла мадам Джой с сопровождающими лицами и целой грудой коробок и материалов.
— Мадемуазель Маунтфорд… Ах, полагаю, вы похудели еще сильнее, — вздохнула мадам, входя в гостиную. За ней по пятам следовали Мостон и их новый лакей, нагруженные несколькими большими коробками.
— Да и выглядите вы очень бледной. Это нехорошо! — щебетала мадам Джой. — Вам нужно кушать бифштексы и печень.
Люсия взглянула на свое отражение в большом зеркале в позолоченной раме, которое висело над облицованным белым мрамором камином.
Да, она и впрямь похудела, а под глазами у нее залегли темные круги. Это стало следствием многих бессонных ночей, когда она лежала, глядя в темноту и думая о лорде Уинтертоне в надежде, что он приедет в Бингем-холл и спасет ее от свадебной церемонии.
— А теперь, будьте добры, наденьте платье, — поторопила ее мадам Джой, распаковывая роскошное платье белого атласа с кремовыми кружевами.
Люсия встала на стул. Прямая юбка плотно облегала бедра Люсии, корсаж дополняли длинные рукава и высокий воротничок под горло.
Цвет платья прекрасно оттенял ее кожу, а жемчуга, которыми был расшит ворот, заставляли ее светиться.
— Уф! — вскричала мадам Джой. — На талии придется убирать еще один дюйм.
— Дорогая, я понимаю, что ты хочешь выглядеть как можно лучше в день своей свадьбы, — встряла ее мать, — но Эдварду не понравится, если его новобрачная будет похожа на ходячий скелет!
— Леди Мак-Аллистер, нам придется сделать основу под корсаж, иначе платье потеряет форму. Это самый модный фасон, и корсаж должен быть округлым, — настойчиво тараторила мадам Джой, совершая пассы вокруг груди Люсии.
Они спорили и суетились вокруг нее, а мысли Люсии вновь обратились к лорду Уинтертону.
«Я ошибалась на его счет, — сказала она себе, пока портниха вертела ее из стороны в сторону. — Какими бы тайными делами по поручению короля он ни занимался, это объясняет, почему для всех остальных все выглядело так, будто он странствует и развлекается ради собственного удовольствия. Разумеется, он не мог сказать мне об этом, а его печально известное поведение послужило ему прекрасным прикрытием».
— Прошу вас, мадемуазель, стойте спокойно.
Люсия попыталась было смотреть прямо перед собой, но ее бесконечно раздражало то, что ее дергают и вертят, как манекен, а сегодня она была решительно не в настроении.
58 
