85 
— Мне кажется, что вы хотите, чтобы я невзлюбила это место.
— Я просто хочу, чтобы ты увидела все в истинном свете. С первого взгляда может создаться романтическое представление. Ты думала, что мы все время гуляем под солнцем и иногда останавливаемся, чтобы подобрать ценный опал.
— Какая чепуха! Я вовсе так не думала. Бен много мне рассказывал. Я знаю, как рискованно работать в шахте. Случай с Беном доказал мне это.
— Не сердись. Люди подумают, что мы с тобой ссоримся.
— А разве нет?
— Мы просто шутим по-дружески. Нам необходимо создать о себе хорошее впечатление. Плохо, если молодожены сразу ссорятся.
— Плохо для кого?
— Для чего. Для бизнеса, — прямо ответил он. — Разногласия отражаются на деле.
— Вы думаете только о компании?
— Иногда и о других вещах.
— Мне кажется, будет лучше, если вы позволите мне составить собственные впечатления.
— Очень хорошо.
Мужчины в соломенных шляпах с подвешенными к ним пробками, чтобы отгонять мух, ходили по полю, простиравшемуся за городом. Я смотрела на пересохшую землю, на шахты и груды пустой породы.
— Здесь сосредоточено около двух тысяч человек, — с гордость сказал Джосс. — Нужно развивать торговлю, чтобы их накормить и снабдить необходимым. Таверна Трентов уже пользуется успехом.
— Я бы хотела с ними познакомиться, — сказала я.
— Мне тоже надо с ними поговорить. Они ждут этого.
Мы пошли дальше, и в одном из деревянных домов нас встретили Джеймс и Этель Трент. Джеймс сидел у двери и чистил картошку. Он вскочил, увидев Джосса. Они обменялись рукопожатием.
— Я огорчился, когда узнал о том, что случилось, — сказал Джосс.
Джеймс кивнул.
— Теперь все уладилось. Мы успешно работаем.
— И это хорошо для города.
— Мы рады, сэр. Нам повезло, что мы нашли себе место. Мистер Бэннок подал нам эту идею.
— Хорошо. Познакомьтесь: моя жена. Я хочу показать ей городок.
Джеймс Трент пожал мне руку и сказал:
— Добро пожаловать в Фэнситаун.
Он позвал Этель. Она вышла к нам в большом переднике, вытирая запачканные в муке руки. Джосс представил ее мне. Мы сказали, что провели ночь в их сгоревшей гостинице.
— Нельзя помнить только о темной стороне жизни, — сказала Этель. — Когда живешь в буше и вокруг такая сушь, уберечь деревянную постройку очень трудно. Там даже под твоим взглядом может загореться трава. Когда я увидела пламя, я поняла, что надежды нет. Но нам повезло. Как только мистер Бэннок сказал, что можно попробовать торговать здесь обедами, мы засучили рукава. Дела идут неплохо, правда, Джеймс? Это то, что нужно городу. Я даже горжусь тем, что кормлю их. Они могут съесть лошадь — эти скотоводы и шахтеры. Усталые после долгого дня работы, они приходят ко мне и мечтают о тарелке домашней пищи. Им нравится тушеное мясо и, конечно, ростбиф, кусочек филея, это вкуснее всего с красным соусом, затем печеная картошка в мундире, хорошее тушеное мясо с луком и клецками. Затем обязательно чай.
Джеймс прервал ее, сказав, что до тех пор, пока земля будет давать опалы, они будут зарабатывать себе на жизнь.
— Пусть это будут годы и годы, — сказала Этель.
— Так и будет, — заверил ее Джосс.
— Странное совпадение, что за несколько дней до пожара к нам заезжал этот человек.
— Какой человек? — быстро спросил Джосс.
— Тот, который работал с Десмондом Дерхэмом в Америке. Он сказал нам, что Десмонд не похищал Зеленый луч, и камень все время был здесь, в Австралии. Я часто думаю, не принес ли он нам несчастье.
— Какая чепуха, — сказал Джосс.
— Я то же самое говорю Этель, — согласился Джеймс.
— Да, но мне это кажется странным. Там, где Луч, там несчастье. Например, мистер Хенникер. Кто думал, что с ним произойдет этот ужасный случай?
— Это может случиться с каждым в любое время, — ответил Джосс.
— Да, но видите ли, если тот человек прав и опал все время был у него, вот с ним и случилась беда, а теперь он умер.
Джосс сказал сердито:
— Если пойдут такие толки, у вас не будет этой таверны. Нужно забыть об этой ерунде, о злом роке, и я положу этому конец.
Джеймс и Этель расстроились, мне стало их жаль. Я мягко сказала:
— Уверена, никто не принимает этого всерьез.
— Но говорят об этом, — возразил Джосс.
Я улыбнулась Джеймсу и Этель, а Джосс сказал:
— Нам пора идти.
Когда мы отошли, я обратилась к Джоссу:
85 
