29 
— Что ж, вполне возможно, — согласилась она, надеясь, что это не обернется против нее самой. К тому же Конни не видела тут никакого вреда для репутации Адама. — Послушай, Говард, нам надо поговорить, а как мы сможем это сделать, если ты уйдешь. Тебе же не хочется, чтобы папарацци начали охоту за твоими родителями?
Говард стал медленно расстегивать куртку.
— И что ты предлагаешь?
— Чтобы ты остался здесь, конечно. — Сделав это предложение, Конни вдруг усомнилась в его разумности, но дело было сделано, и она храбро продолжила. — Завтра суббота, и ты можешь уехать в любое нужное тебе время.
— Думаешь… — казалось, он задумался.
— Ты же отлично знаешь, что я права. — Конни старалась развить свой успех. — Завтра я не работаю и могу взять машину тети Софи, чтобы отвезти тебя… куда захочешь. Она разрешила…
— Тетя Софи. — Выражение лица Говарда смягчилось. — Как там поживает старушка? — спросил он с внезапным интересом. — Я с удовольствием повидался бы с ней перед отъездом.
— Она сейчас в Австралии, — ответила Конни с сожалением. — Поехала навестить дочь, однако через неделю вернется и наверняка с удовольствием встретится с тобой. — А вот это было совсем уже ни к чему. — Как она обрадовалась, когда я позвонила и сказала, что ты вернулся.
— Вот как?
Кривая усмешка на губах Говарда напомнила ей, что он не верит ни одному ее слову, и, пытаясь скрыть волнение, она протянула руки к его куртке.
— Конечно, обрадовалась, — решительно повторила Конни, и, поддавшись на ее требование, он наконец позволил снять с себя куртку. — Сейчас я ее повешу, а потом взгляну, что есть в холодильнике.
Он мог бы отказаться, мог бы продолжать оставаться одетым, нарочно сохраняя неловкость положения, мог бы даже перехватить ее руки. Что бы стала она делать, если вдруг оказалась бы в его объятиях?
Но этого, разумеется, не случилось, и Конни постаралась уверить себя в том, что рада этому. Ей казалось, вернее, она на это надеялась, что они с Говардом начали понимать друг друга.
На нем были надеты шерстяные брюки и толстый свитер, несколько скрадывающие потерю веса, но он по-прежнему выглядел таким тощим, что у нее едва не выступили слезы на глазах. Это чувство жалости к нему нахлынуло на Конни настолько неожиданно, что она была рада возможности покинуть комнату под предлогом повесить куртку.
В холодильнике нашлись яйца, сыр, листья салата и остатки пирога с курятиной, приготовленного для вчерашнего ужина с Адамом. Конни собиралась доесть пирог сегодня, но предложить его Говарду почему-то не решилась. Был еще картофель и немного мороженых бобов в морозильнике.
Она нахмурилась. Можно было приготовить омлет с сыром. Вряд ли сейчас Говарду подойдет салат. Ему нужна была полноценная пища, яйца, молоко, картофель. Ну и немного салата на гарнир.
Вновь обретя контроль над своими чувствами, она вернулась в комнату, чтобы узнать, одобрит ли он ее выбор. К ее удивлению, Говард, сняв ботинки, растянулся на софе и, хотя Конни не была в этом абсолютно уверена, по всей видимости, спал.
Сердце ее сжалось. Как можно тише она подошла поближе. Говард действительно спал, дыхание его было ровным и глубоким.
Он, должно быть, совсем выбился из сил, виновато подумала Конни и удивилась своей реакции на его слабость. Ранее она никогда не видела Говарда столь уязвимым. В прошлом он всегда казался таким уверенным в себе.
Прежде чем вернуться обратно в кухню, Конни пошла наверх и принесла одеяло. Еда могла подождать, в данный момент сон ему был явно нужнее. Когда она укрывала его, Говард даже не шелохнулся, что также было достаточно удивительно, но Конни отгоняла от себя мысль о том, что само ее присутствие успокаивало спящего, позволяло ему полностью расслабиться.
Телефон зазвонил через двадцать минут.
Выругавшись про себя, Конни поспешила в гостиную и подняла трубку, но аппарат стоял рядом с софой, и Говард уже зашевелился. Черт побери, раздраженно подумала она, гадая, кто бы это мог быть. Ей вовсе не улыбалось разговаривать с Адамом в присутствии мужа.
— Алло, — осторожно сказала она и облегченно вздохнула, услышав голос свекрови.
— Констанция? Это ты?
А кто же еще, подумала она, чувствуя себя виноватой, за то, что ни за что ругала Адама.
— Агнес, — ответила Конни, чувствуя присутствие Говарда за своей спиной. — Вы хотите поговорить с Говардом?
29 
