Особенно,... 
231 
Джейн пожала плечами и смахнула со лба прядь каштановых волос. О строгих прическах ей пришлось забыть – парикмахерское искусство никак не давалось горничным-маори.
– Дело в том, что тебе пора научиться считать, Крис, – ледяным тоном заявила она. – Иначе ты и с овцами ничего не добьешься. Хорошо подумай, можно ли заработать на этой ферме, и, если да, возьми заем в банке или попроси Те Хайтару отложить срок выплаты на один год. Если нет, то лучше вообще не вкладывай время и деньги в овец. – С этими словами она отвернулась и выплыла из комнаты. В их новом доме она могла удалиться намного эффектней, чем в том маленьком, в котором они жили поначалу. Кристофер уже пожалел, что построил его для Джейн.
К счастью, Те Хайтара оказался не настолько прожженным дельцом. После ссоры с Джейн Крис почтительно попросил его о новой встрече в том месте на берегу Ваймакарири, где, по словам возмущенной тохунга, он с недавних пор вызывал духа денег. Мужчины сидели на корточках, смотрели на воды реки, в которых, словно золотые стрелы, преломлялись солнечные лучи, и Крис снова заговорил об аренде. Он признался вождю, что у него просто нет такой суммы денег.
– А у твоего друга, который приведет овец, тоже нет? – сочувственно поинтересовался Те Хайтара.
Крис пожал плечами.
– Я не знаю, – честно ответил он. – Мне известно лишь, что он человек небогатый. И если мы пообещаем вам столько денег за эти выгоны, то нам придется в первый же год постараться получить очень высокий доход.
Вождь кивнул со знанием дела:
– Да. Так и есть. – Он показал на реку. – Когда духи довольны, они посылают все больше и больше денег, подобно тому, как разливается река, когда в горах тает снег. Но потом и требуют больше. Ка-пин-та хочет, чтобы мы быстрее делали лекарства и хей-тики. Не всем в племени это нравится. Некоторые говорят, мол, это приводит к тому, что молодежь перестает уважать тапу. Девушки уже не поют каракиа, собирая растения, а юноши вырезают хей-тики из дерева, а не из нефрита, потому что это дешевле и проще.
Крис кивнул.
– Да, – с грустью произнес он. – Это правда. Если вы назначите высокую арендную плату за пастбище, мы не сможем уважать каждое тапу, связанное с лесами и ручьями этих земель. Овцы будут пастись повсюду. Это твоим тохунга тоже не понравится.
Те Хайтара вздохнул, а затем поднялся.
– Крис, я задаюсь вопросом, что будет с нами дальше, – серьезно сказал он. – Мы отпраздновали с вами повири, когда вы приехали, поэтому мы с вами одно племя. А теперь мы говорим о деньгах и о праве, о нарушении обычаев. Я знаю, пришло новое время. Но к чему это все приведет? – Внезапно он показался Крису растерянным и беспомощным.
Крис тоже встал и обратился к вождю:
– Мы можем покончить с этим здесь и сейчас. И мы не обязаны говорить о деньгах. Можно говорить о подарках, как и прежде. – В качестве компенсации за пользование землей, на которой стояла ферма, Кристофер каждый год доставлял из Порт-Купера в мараэ некоторое количество предметов обихода. Несмотря на то что у него был документ о праве собственности, составленный лично Джоном Николасом Бейтом, молодой человек понимал, что маори вряд ли вникли в суть сделки с отцом Джейн, и не хотел с ними ссориться. – А еще о дружбе. Я привезу вам одеяла, ножи, кастрюли и все, что вам нужно, а за это мои овцы будут пастись на вашей земле. Конечно же, не на священной земле, я прекрасно понимаю, что тапу необходимо чтить.
Вождь поджал губы.
– Но нам уже не нужны ни одеяла, ни ножи, ни кастрюли, – с гордостью заявил он. – Мы сами можем все купить. Однако мы с радостью примем в дар овцу. Джейн говорит, что от нее будет много пользы. Что она дает молоко, как коровы, а на ее теле растет нечто вроде… вроде льна, – неуверенно закончил он.
Крис рассмеялся:
– Шерсть, арики. Это называется шерсть. И это правда, овец можно стричь, шерсть прясть и ткать, а затем шить одеяла и одежду, в которой будет тепло. Договорились, арики! В качестве арендной платы за землю вы будете получать по одной овце каждый год. Я даже не против отдавать ту, что в тягости, тогда у вас скоро появится собственное стадо. Мы покажем вам, как стричь этих животных, – думаю, как только сами научимся. Я не тохунга, и Карл, наверное, тоже. А что касается пряжи и ткани, – его губы растянулись в сардонической ухмылке, – это женская работа. Спросите Джейн.
231 
