65 
— С Джонни я справлюсь, — сказала я.
— Но эти последние события…
— …заставят всех понять, кто виноват, если мне придется пожаловаться на него.
— Керенза, ты такая сильная!
— Мне всю жизнь приходилось самой заботиться о себе. О тебе заботился твой отец. Не волнуйся за меня, Меллиора.
Подруга помолчала.
— Возможно, я волнуюсь за нас обеих, Керенза, — произнесла она после паузы.
— Я не желаю оказаться в еще худшем положении, — ответила я.
Она коротко вздохнула, и я почувствовала в ее вздохе облегчение.
— Но где нам еще удастся найти работу, чтобы не разлучаться? — спросила она.
— Да нигде!
— В конце концов, Сент-Ларнстон — наш дом.
Повисла тишина.
— Ты разрешишь делить с тобой комнату в будущем, пока Джонни дома?
— Ну ты же знаешь, что да!
— Тогда, — произнесла я, — мне нечего бояться.
Мы обе еще долго не могли уснуть.
Джудит узнала, что я сплю в комнате Меллиоры, и, когда я намекнула о причине, она не стала возражать.
В последующие недели мы с Меллиорой снова сблизились, потому что делить одну комнату означало делиться секретами. И вскоре наши отношения стали такими, какими они были в доме священника до того, как мы переехали в Эббас и ее чувства к Джастину разобщили нас.
В это время я получила письмо от Дейвида Киллигру. Он писал, что все время думает обо мне. Его матушка была по-прежнему вполне здорова физически, но с каждым днем становилась более рассеянной и забывчивой. Он все время был занят, но пока не нашел приличного места, чтобы можно было обзавестись семьей.
Я уже забыла, как он выглядит, поэтому на мгновение мне стало неловко: Дейвид был так искренен со мной, а я какое-то время даже подумывала выйти за него — впрочем, как и сейчас в глубине души раздумывала над тем, выходить ли мне замуж за Джонни Сент-Ларнстона. «Что я за женщина, — задавалась я вопросом, — если готова ради выгоды вот так менять собственные взгляды и решения?» При этом я старалась оправдать себя. Я придумала себе мечту, и ее исполнение стало самой главной целью моей жизни, а ради жизненной цели не грех кое-чем поступиться. Я хотела добиться такого положения, чтобы больше не приходилось терпеть унижения. Я мечтала о том, чтобы обеспечить бабушке комфортную жизнь на старости лет, я хотела, чтобы Джо стал врачом. Ирония заключалась в том, что ключом к осуществлению всех моих мечтаний обладал Джонни, который, как я себя убеждала, мне ненавистен. И он едва ли захочет расстаться с этим ключом. Но что, если его немного подтолкнуть?..
Джонни следил за мной горящим взглядом. Он по-прежнему страстно желал добиться меня, но не предпринимал никаких шагов. Я подозревала, что он не раз приходил в мою пустую комнату. Он, несомненно, догадался, где я, но не осмелился явиться к Меллиоре.
Я по-прежнему слышала, как в супружеской спальне Джудит и Джастина раздаются истерические вопли — было очевидно, что моя молодая хозяйка чувствовала все большее беспокойство и не давала покоя своему мужу.
Что касается Меллиоры, она, казалось, пребывала в эйфории, и я, конечно, догадывалась, чем это объяснялось. Однажды я видела их с Джастином в саду. Они случайно встретились и, проходя мимо, просто перебросились словом. Потом я видела, как он смотрел ей вслед, а она обернулась и тоже взглянула на него. Несколько секунд они стояли не шевелясь и смотрели друг на друга. Они полностью выдали себя. Подозрения Джудит не были беспочвенными. Они любили друг друга — и признались в этом. Пусть не на словах, а только взглядами.
Мы сидели за столом, когда послышался звон колокольчика из комнаты сэра Джастина. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, потом Хаггети в сопровождении миссис Ролт поспешил наверх. Мы снова переглянулись, потому что колокольчик продолжал трезвонить до тех пор, пока они не дошли до комнаты. Мы понимали, что это необычный звонок. Через несколько минут мистер Хаггети вернулся в кухню и велел Поулору тотчас отправляться за доктором Хиллиардом. После того как он ушел, мы продолжали сидеть за столом. Но никто не ел. Миссис Солт печально произнесла:
— Вот увидите, это — конец. И если хотите знать мое мнение, то оно и к лучшему.
К счастью, доктор Хиллиард оказался дома и уже через полчаса приехал вместе с Поулором. Врач долго не выходил из комнаты сэра Джастина. В доме чувствовалось напряжение, все говорили шепотом, а когда доктор Хиллиард уехал, дворецкий сообщил нам, что у сэра Джастина был второй удар. Он все еще жив, но вряд ли протянет до утра.
65 
