17 
Он знал, что при виде его ран люди испытывают чувство неловкости. Как сегодня вечером. Увидев его, гости вздрагивали, отводили взгляд, проявляли жалость.
Жалость была хуже всего.
Он сам испытывал потрясение, глядя на свое отражение в зеркале, и дело было вовсе не в тщеславии. Его обезображенное лицо было постоянным напоминанием о его провале.
– Вам нужно жить дальше, капитан, – сказал ему один психотерапевт. – Вставьте себе искусственный глаз. Позвольте людям и самому себе увидеть вас настоящего.
Он так и не понял, как ему может в этом помочь искусственный глаз.
– Вы не думали, что ваше поведение никак не вяжется с медалью, которой вас наградили? – спросил его второй.
Джейк пропустил и то и другое мимо ушей. Все это было бессмысленно.
– Какого черта?
Он резко надавил на тормоз. На дороге в двадцати футах перед ним стояла олениха с детенышем. Две пары больших испуганных глаз уставились на его грузовик.
– Давайте уходите отсюда, – сказал он.
Животные оставались неподвижны. Затем мать махнула хвостом и убежала в кусты вместе с детенышем.
Джейк снова привел автомобиль в движение.
Ему повезло, что он не сбил животных. Он не должен был так гнать. Ночью на этой дороге можно встретить антилоп, оленей и койотов.
Он больше не видел габаритных фонарей машины Эддисон Макдауэлл.
Никаких проблем. Он знает, куда она направляется.
Несколько минут спустя его грузовик подпрыгнул, попав колесом в знакомую рытвину, указывающую на начало ранчо Чеймберса. Сбавив скорость, он посмотрел на ворота и обнаружил, что они не заперты. Их даже воротами было трудно назвать. Они больше походили на покосившуюся раму на ржавых петлях, которая покачивалась на ветру.
Осторожно проехав в отверстие, Джейк направил свой грузовик в сторону дома.
По-прежнему никаких габаритных фонарей.
Если мисс Макдауэлл уже дома, что ему делать?
Припарковаться, подойти к двери и постучать в нее? Или остаться в машине и посигналить? Он подозревал, что появиться на пороге ее дома без предупреждения не лучшая идея…
Вдруг его ослепил яркий свет. Выругавшись, он помахал ладонью перед лицом и надавил на тормоза.
Его грузовик дернулся и остановился.
Что это было? Фары? Свет большого фонаря?
Джейк осторожно открыл дверцу:
– Мисс Макдауэлл?
Никакого ответа. Только яркий свет в темноте.
– Эддисон? Это ваши фары? Выключите их.
По-прежнему ничего. Выбравшись из грузовика, Джейк сделал шаг влево и прищурился. Яркий свет был сфокусирован на его «тундре», но помимо него темноту прорезал еще один луч.
Фары и фонарь. Эддисон использовала и то и другое.
Джейк ничего не видел.
– Эй! – крикнул он. – Вы меня не слышите? Выключите свет.
Никакой реакции. Выругавшись, Джейк отошел от грузовика еще на несколько шагов.
Луч фонаря задержался на нем, и волоски у него на затылке встали дыбом. Ему уже приходилось быть живой мишенью, и с него этого достаточно.
– Отведите луч фонаря в сторону, – холодно произнес он. – Немедленно.
Снова никакой реакции.
Тогда на помощь пришел инстинкт самосохранения, который он отточил, когда находился на расстоянии в тысячи миль от Техаса.
Бесшумно опустившись на землю, Джейк покатился к кустам. Все его внимание было сосредоточено на луче света. Его пульс замедлился. Он слышал дыхание своего противника в темноте.
Луч снова задвигался. Он скользнул по грузовику, затем по земле. Он искал его.
Джейк остановился в десяти—двенадцати футах от дороги и прижался к земле.
«Теперь жди, – сказал он себе. – Жди подходящего момента, возможности для атаки, которая обязательно представится, если ты будешь готов».
– Покажитесь, – послышался женский голос.
Голос Эддисон Макдауэлл.
Он вернул Джейка к реальности. Напомнил ему, что это не какая-то богом забытая дыра в Афганистане, а Техас. И что человек с фонарем – это не враг, а просто женщина, которая испугалась преследовавшей ее машины.
– Эддисон. Это Джейк Уайлд. Вы не должны…
Луч фонаря скользнул по дороге, грузовику, кустам.
Скоро она найдет его. Джейк начал подниматься.
– Эддисон? Послушайте, я понимаю, что вы напуганы…
– Все, что вам нужно понимать, – это то, что я вооружена и прекрасно умею пользоваться оружием.
17 
