54 
– И вы милостиво согласились это все повырубать, – брякнула Маша, не желая принимать на веру такое «альтруистическое» поведение Гончарова. Все знают, что он жесткий бизнесмен и все его действия проистекают из выгоды. Но когда слова прозвучали, Маша тут же пожалела, что сказала их. Гончаров посмотрел на нее совершенно ледяным взглядом и кивнул.
– Именно так. Для нас это – увеличение пространства для застройки. И ни один из местных жителей не сможет сделать ничего для спасения леса, так как лес уже умер, погиб, уничтожен до нас. Удобно, не так ли?
– Я не это имела в виду. – Маша отвела взгляд.
– Именно это вы и имели в виду, дорогая моя Мария Андреевна. Так вот, я действительно хочу разбить здесь парк отдыха. Во-первых, это будет хорошей точкой примирения с местными жителями. Во-вторых, мы сможем зарабатывать дополнительно на объектах, которые тут разместим. А зарабатывать дополнительно – это все, о чем я обычно думаю и чем интересуюсь.
– Николай Николаевич! – воскликнула Маша.
– Вы сделаете план. Красивые картинки, которыми мы должны будем увешать стены на публичных слушаниях. Счастливые дети на качелях, держащиеся за руки парочки, велосипедисты…
– Можно добавить зимний блок, с лыжами и ледянками, – добавила Маша грустно. Зачем она его обидела? Ведь, положа руку на сердце, Гончаров ей ничего плохого не сделал, дал работу ее мечты, и вообще… Рядом с ним Маша постоянно чувствовала крайне сложный бурный коктейль из эмоций, главные ингредиенты которого – жгучий интерес и волнение. В присутствии Гончарова невозможно было оставаться спокойной.
– Хорошая идея, – сказал он сухо. – Можете проработать предварительную концепцию к концу недели? У нас не так много времени до слушаний.
– Мне нужны будут требования. И еще, ландшафтный дизайн для меня достаточно новый вид работы, мне бы не помешали консультации профессионалов.
– Большие парки разрабатываются специальными людьми, тут пара доморощенных дизайнеров, умеющих делать альпийские горки, не помогут. Поймите меня правильно: в ваши задачи входит только создать красивые картинки для слушания. А потом мы будем организовывать тендер, проводить оценку и все прочее. Мы в самом начале пути. Этот парк здесь появится не раньше чем через пять-десять лет.
– Десять лет? – вытаращилась Маша, для которой такой срок казался целой вечностью. Гончаров усмехнулся. – Но люди-то хотят, чтобы парк появился через год.
– Люди всегда чего-то хотят, и это всегда проблема. Никто не хочет видеть цельную картину, все смотрят только на свой кусочек пазла. Парк того масштаба, о котором мы говорим, – это огромная задача. Бизнес-планирование уходит порой на глубину в десять-пятнадцать лет, и это совершенно нормально. Только на приведение леса в порядок уйдет несколько лет. Там, где большая часть деревьев погибла, будет наша въездная группа. Ее мы начнем строить уже этой осенью. Мы будем делать в первую очередь то, что приносит деньги. Мы же акулы, не забывайте об этом, Мария Андреевна. – Гончаров специально поставил акцент на имени-отчестве. – Идемте обратно. Ваш хлам приехал, нужно все разобрать.
Гончаров резко развернулся и пошел прочь так, словно больше не хотел ни видеть Машу, ни говорить с ней. Маша стояла на краю изрытого, израненного тракторами поля, держась за березку. Ступня горела от этого бесконечного хождения, но еще неприятнее было странное, необъяснимое чувство вины перед этим дурацким Гончаровым, которое Маша вдруг почувствовала. В чем она может быть перед ним виновата? Какая глупость.
В том, что ошибалась на его счет?
Она смотрела на удаляющуюся с хорошей скоростью крепкую фигуру усталого беспокойного мужчины, о котором она, по-хорошему, совсем ничего не знала. Сколько народных демонстраций он видел? Сколько вопросов одновременно должен был разрешить? Сколько острой ненависти пролилось на него по ходу продвижения его бизнеса?
Странное дело, даже если он хотел бы удовлетворить всех, кто был недоволен поселком, он не смог бы. После трех часов хождения по лесам Маша отлично это поняла.
– Что вы там застряли? – недовольный голос заставил Машу вздрогнуть и поспешить вперед. Эта внезапная слабость напугала ее. Видеть в Гончарове противника было куда проще, а теперь она не знала, что и думать. Сочувствовать? Смешно! Плевать он хотел на ее сочувствие. Хотя… она может сделать все, что в ее силах, чтобы запланировать парк и убедить жителей деревни, что их жизнь с появлением поселка станет легче.
54 
