12 
– Ренцо…
– Мне не нужны эти проклятые деньги, которые ты не потратила! Мне нужно от тебя совсем другое. Положи руку мне на колени, и сразу поймешь.
– Но не за рулем, – ответила Дарси. Он опять все перевел на секс! Такой уж он человек, и ничего тут не поделаешь. Ей не нужно дотрагиваться до него, чтобы понять, как он возбудился, – под натянувшейся темной материей брюк выпирал твердый бугор. И вдруг губы у нее пересохли – ей захотелось, чтобы секс у них произошел прямо сейчас. Потому что сексом она заглушит свои желания получить то, чего у нее никогда не будет. Не будет того, что другие женщины считали само собой разумеющимся, – к примеру, когда мужчина обещает любовь и защиту. Это ей казалось таким же недосягаемым, как горы вдали. Дарси с трудом вернулась в действительность. – Расскажи мне о том месте, куда мы едем.
– Уместнее говорить об этом, чем узнать, какое белье у тебя под платьем?
– Для нас жизненно важно, чтобы ты следил за дорогой.
– Ох, Дарси, – засмеялся он. – Ты за словом в карман не полезешь. Я тебе говорил, что меня восхищает эта твоя способность?
– Ренцо, я хочу поговорить о твоем доме.
– Ладно. Поговорим о доме. Дом старый, – сказал он, объезжая грузовик с арбузами, – и стоит на фоне пейзажа, достойного кисти Леонардо. Вокруг сады, виноградники и оливковые рощи. Мы производим первоклассные вина из винограда Санджовезе. И еще оливковое масло, которое продаем в элитарные магазины Лондона и Парижа.
То, что он перечислил, вполне могло быть написано на веб-сайте по продаже поместья, и Дарси ожидала другого, но вежливо ответила:
– Звучит впечатляюще.
– Так и есть.
– Тогда… почему ты продаешь поместье?
– Время пришло, – пожал плечами он.
– Почему?
Слишком поздно она сообразила, что задала на один вопрос больше, чем следовало. Он насупился, и губы сложились в твердую, упрямую линию.
– Разве причина нашей необыкновенно приятной связи не в том, что ты не надоедаешь мне вопросами?
На нее словно спустилась темнота.
– Я только…
– Не надо. Не надо любопытствовать. – Голос Ренцо звучал резко, руки напряженно сжимали руль. – В любом случае мы уже здесь. Это Валломброза.
Среди зеленых насаждений, окаймляющих дорогу, Дарси увидела неприметный знак.
Ренцо продолжал хмуриться. Дорога шла вверх, с двух сторон их окружали деревья, а впереди виднелись кованые ворота, выглядевшие как ворота в рай.
Или в ад. Эта неожиданная мысль промелькнула в голове у Дарси, как предвестник беды.
Глава 3
Дарси вышла из машины на залитый солнцем двор.
– А как я буду говорить со всеми? – спросила она. – По-итальянски я знаю всего несколько слов из разговорника – выучила в самолете.
– Прислуга в доме говорит по-английски, – ответил Ренцо. Он, кажется, забыл о своем плохом настроении. – Так что можешь спокойно общаться на родном языке, знакомом тебе с детства.
Знакомом с детства… Слова прозвучали насмешкой. Дарси отвернулась. О чем с ней разговаривала собственная мать?
«Передай мамочке вон ту иголку, милая. Передай мамочке вон те спички. Если тетя-полицейский спросит, видела ли ты того дядю раньше, скажи, что не видела».
Дарси изобразила лучезарную улыбку, вошла на виллу и за руку поздоровалась с пожилой парой, экономкой Джизеллой и ее мужем Паскуале – одним из садовников в поместье. Симпатичная молодая женщина помогала Джизелле по дому, и Ренцо представил ее как Стефанию. Дарси заметила, как она покраснела. Был еще повар Донато – он прилетал из Рима, когда Ренцо приезжал на виллу. Глядя на загорелого красавца Донато, Дарси почти уверилась в том, что он гей.
– Я подам ланч через час, – сказал он. – Но могу раньше, если вы проголодались.
– Думаю, мы подождем. – Ренцо повернулся к Дарси. – Может, пройдемся, пока чемоданы распаковывают?
Дарси кивнула. Как странно, что Ренцо представил ее прислуге как свою подругу. И ей это понравилось, но не стоит забываться.
Они прогулялись по поместью, показавшемуся ей безграничным, хотя она увидела лишь небольшую часть. Валломброза никого не могла оставить равнодушным, и Дарси упивалась красотами. Пчелы летали над фиолетовыми стрелками лаванды наперегонки с яркими бабочками, ящерки грелись на горячих серых камнях, высокие стены вокруг старинного дома были увиты ветками нежных розочек, за каменными арками поднимались сине-зеленые горы. Дарси спрашивала себя, каково это жить в детстве окруженным такой красотой, а не в убогом приюте на севере Англии, единственном месте, которое она могла назвать своим домом.
12 
