57 
Дездемона хлопнула в ладоши.
— Как тебе удалось все это увидеть, когда никто вокруг не замечал?
Рулеты на сковородке готовы, соус тушится, паста варится; Дездемона подмигнула Кармайну.
— Я управляла очень большим исследовательским объединением. И знаю все об исследованиях.
— Ты заставляешь меня испытывать презрение к Джиму Хантеру, а это новое чувство.
Салат перебран, емкость с заправкой домашнего приготовления тщательно взболтана.
— Ты не должен его презирать, честно. Ответ кроется не в нем. Милли самой нужно положить этому конец, только и всего. Ей придется сказать ему: «Нет, Джим, это мои деньги, мое оборудование, и я хочу комфортной жизни. А значит, ты дашь мне часть своего заработка, чтобы я смогла обустроить дом и завести детей». Она так никогда не говорила, так как думает, что он ее бросит — бред собачий! Джим не сможет оставить Милли, так же как Луна не способна оставить Землю.
Кармайн разложил ножи, вилки и французские соусные ложечки, на наличии которых настояла Дездемона, чтобы собирать остатки соуса с тарелок.
— Шираз? — спросил он.
— То легкое, чилийское.
Она собралась подавать на стол.
— Не набрасывайся на Джима, он — особый случай, — сказала Дездемона. — Будучи мужчиной, он понятия не имеет, что такое женщины и в чем они нуждаются. За всю свою жизнь он знал только одну женщину — Милли. Которая сама превратила себя в тряпку — в пятнадцать лет. Как он мог узнать, что она не тряпка? Она ведь ему даже намека не подавала.
На столе появились блюдца с пастой и соусом, салат и две пустые фарфоровые миски для добавки, потом возникли две красиво украшенные тарелки с сальтимбоккой. Кармайн взял в руки нож и вилку.
— Все, что я могу сказать, моя восхитительная Дездемона, — непроходимо глуп тот мужчина, который не позволяет своей женщине обустроить дом и выучиться готовить, как выпускник «Кордон Блю»[29]. Даже этот толстый кот стал частью дома, созданного для меня и наших сыновей. И я не упустил тот факт, что, по — твоему мнению, мое давление приходит в норму после двадцати двух поглаживаний Уинстона.
— Все для тебя, — заметила она, усаживаясь, и втянула носом распространяющийся аромат. — О, пахнет действительно хорошо! Налетай, Кармайн.
Он подчинился и принялся за еду, но едва они разделались с растопленным сыром и вернулись в гостиную, захватив с собой чай, его мысли вернулись к рассказанному Дездемоной о Милли Хантер. Разочарованная и несчастливая, Милли, возможно, начала понимать, что даже после выхода бестселлера все авторские гонорары пойдут на дальнейшие исследования Джима, не доставшись ни ей, ни детям, которых она так хотела бы иметь.
Часть 2
С четверга, 9 января, по пятницу, 17 января 1969 года
Четверг, 9 января 1969 года
Постучав в дверь дома Эмили Танбалл латунным дверным молотком, Делия поняла, что предпочла бы Пятую симфонию Бетховена. Ей никто не ответил. Как странно! Эмили держалась особняком от женщин семейства Танбалл и вызывала доверие. Ее новый симпатичный «Кадиллак Севиль» стоял в гараже, дверь которого была открыта, словно хозяйка намеревалась уехать, но передумала. После еще пяти минут безуспешных попыток достучаться Делия прошла на задний двор. Дом был симпатичным; бегло взглянув в окно, Делия отметила интересный интерьер, преимущественно в бежевых тонах, с модной меблировкой. «Типография Танбаллов» определенно позволяла всем членам семьи обставить свои жилища соответственно вкусу. Задний дворик оказался маленьким, отделенным проволочной сеткой, хотя с одной из сторон и позади имелось много свободного места; практически такой же милый дом Эвана и Лили Танбалл располагался по другую сторону двора, отделенный забором с калиткой. Естественно, во дворе была натянута бельевая веревка и стояли еще две хозяйственные постройки, но на дверях обеих висели замки; дальняя выглядела более основательной.
Делия бросила изучение и направилась вниз по Хамптон — стрит к дому на холме. Дверь ей открыла Уда.
— Миссис Танбалл дома? — спросила Делия, сделав строгое лицо.
— Подождите. Я посмотрю.
Ожидание на крыльце продлилось недолго, Уда вернулась и распахнула дверь.
— Заходите, — сказала она.
— Думаю, — сказала Делия, обращаясь скорее в пустоту, — ты понимаешь все нюансы английского языка, Уда. Только не показываешь этого.
57 
