88 
— Госпожа велела. Буланже отправил Жанну пересервировать стол, потому что она приготовила место и для вас. Госпожа сказала, что вы изволите кушать в своей комнате. Буланже потом в кухне сокрушался, откуда же ему было об этом знать. Вы же раньше ужинали с господином графом и мадемуазель Женевьевой. Это все распоряжения госпожи.
Глаза мои загорелись от гнева, однако мне удалось скрыть его от служанки.
Я представила себе, как они собираются к ужину. Вот он оглядывается, ища меня, и не обнаружив, начинает проявлять нетерпение.
— А где мадемуазель Лоусон?
— Я приказала отнести ей ужин в комнату. Не будет же она сидеть с нами за одним столом? В конце концов, она не гостья — она здесь работает.
Я представила, как на лице его отразилось презрение к ней... и беспокойство обо мне.
— Какая ерунда. Буланже, накройте еще одно место, пожалуйста. И пойдите в комнату мадемуазель Лоусон, и передайте ей, что я желаю видеть ее за ужином.
Я ждала. Еда на подносе остывала.
Однако, ничего не произошло. За мной так и не пришли.
Теперь-то я поняла всю глубину своего заблуждения. Эта женщина — его любовница. Он выдал ее замуж за Филиппа, чтобы она могла жить в замке, не вызывая скандалов: их и без того было предостаточно, и даже властелины замков должны иногда проявлять осторожность.
Что касается меня, я всего лишь странная англичанка, очень увлеченная своей работой, с которой время от времени можно поддержать интересную беседу, чтобы развеять скуку, когда нездоров и привязан к замку.
Естественно, мое присутствие становится ненужным, когда рядом Клод. Более того, Клод — хозяйка замка.
Вздрогнув во сне, я в ужасе проснулась — кто-то находился в моей комнате.
— Мисс, — Женевьева скользнула ко мне, держа в руке свечу. — Я слышала стук, мисс. Несколько минут назад. Вы говорили, чтобы я пришла и сказала.
— Женевьева...
Я села в постели, зубы мои стучали. Должно быть, перед самым пробуждением мне приснился кошмар.
— Который час?
— Час ночи. Меня разбудил стук. Тук... тук... я испугалась, а вы обещали, что мы пойдем и посмотрим... вместе.
Я сунула ноги в тапочки и поспешно накинула на себя халат.
— Наверное, вам почудилось, Женевьева.
Она покачала головой.
— Это похоже на то, что было раньше. Тук... тук... как будто кто-то пытается показать, где находится.
— Откуда исходит этот стук?
— Пойдемте в мою комнату. Там слышно. Я последовала за ней через весь замок в детскую, которая находилась в самой старой части здания.
— Вы разбудили Нуну?
Она покачала головой:
— Нуну разбудить невозможно, раз уж она заснула. Она говорит, что спит мертвым сном.
Мы прошли в комнату Женевьевы и прислушались. Было совершенно тихо.
— Подождите минутку, мисс, — умоляла она. — Он тсь перестает, то опять начинается.
— В каком направлении?
— Не знаю... Снизу, наверное. Внизу находились темницы. Женевьева это знала, все это могло быть просто плодом ее фантазии.
— Скоро опять начнется, я уверена, — сказала Женевьева. — Вот! Кажется, я слышала...
Мы сидели, напряженно вслушиваясь, но тишину потревожил лишь крик птицы.
— Это сова, — сказала я.
— Да, конечно. Вы думали, я этого не знаю? Вот! Снова началось!
Тогда я услышала. Тук-тук. Тихо, потом громче.
— Звук доносится снизу, — сказала я.
— Мисс... Вы говорили, что не испугаетесь.
— Мы сейчас пойдем и посмотрим, что происходит.]
Я взяла у нее свечу и пошла по лестнице вниз.
Вера Женевьевы в мою смелость не позволяла отступить. Если бы я шла одна через весь замок, ночью я бы чувствовала себя весьма неуютно.
Мы дошли до двери в оружейную галерею и остановились, прислушиваясь. Мы отчетливо услышали звук. Я не могла понять, что это такое, но по коже у меня забегали мурашки. Женевьева вцепилась мне в руку, и в светесвечи я увидела ее перепуганные глаза. Она хотела что-то сказать, но я покачала головой.
Опять раздался звук.
Он явно шел из темниц.
Больше всего на свете мне хотелось повернуться и уйти в свою комнату; я была уверена, что Женевьева испытывала то же самое, но она была уверена в моем бесстрашии, и поэтому я не могла признаться, что тоже боюсь, что легко быть смелой при свете дня, и совсем другое дело — в темницах старого замка темной ночью.
Она указала на каменную спиральную лестницу, и придерживая длинную юбку той же рукой, в которой держала свечу, потому что другой я держалась за веревочные перила, я стала медленно спускаться вниз.
88 
