Дэвид отставил в сторону вазу и инстинктивно потянулся к Мэг, чтобы заключить её в объятия.
Ему было невыносимо видеть слёзы на щеках этой замечательной девушки, равно как и грусть, и отчаяние в её выразительных глазах.
— Мэг, моя дорогая Мэг! Прошу вас, не плачьте! Хоть мы и знакомы совсем недолго, но должен признаться, что я успел полюбить вас. Я не рассчитываю на вашу взаимность, но позвольте мне хотя бы заботиться о вас.
Он наклонил голову и бережно поцеловал её в губы.
К полному его изумлению, она не отстранилась, а, напротив, обвила его руками за шею и ответила на его поцелуй.
— Ох, Дэвид. Я тоже люблю вас. Думаю, что полюбила вас ещё тогда, когда вы заставили меня выйти из своего убежища за цветочной композицией на балу у Брентов!
— Мэг, дорогая, вы согласны выйти за меня замуж?
— О да, Дэвид! Да!
Он нежно наклонился к ней, чтобы поцеловать, но она вдруг отпрянула.
— Всё это — лишь пустые мечты! Разве мы можем пожениться? Вы не в состоянии содержать жену, а у меня нет приданого, которое я могла бы принести вам.
Дэвид вновь привлёк её в свои объятия и крепко прижал к себе её стройную фигурку.
— Выслушайте меня, Мэг, — начал он. — Не отчаивайтесь. Всё будет хорошо, обещаю вам. Поверьте мне, уже завтра вечером я смогу открыть вам некую тайну. Это признание облегчит вам душу и сердце, и будет означать, что мы будем вместе всегда!
* * *
А на танцах в рыбацкой деревне скрипичный напев завершился на бравурной ноте, танцоры засмеялись и захлопали в ладоши, направляясь к той стене амбара, где на длинных раскладных столах их поджидали лёгкие закуски и освежающие напитки.
Герцог протянул Виоле бокал с домашним лимонадом и с нежной улыбкой стал разглядывать её раскрасневшиеся щёки и спутанные волосы.
— Видите, танцы наши не настолько трудны, хотя, пожалуй, и несколько шумноваты для чопорных бальных зал Лондона!
Виола подняла на него свои полные лукавства глаза.
— Припоминаю, что на одном таком балу мы с вами уже танцевали! И тогда вы были куда менее энергичны, нежели сегодня!
— Только потому, что тогда меня загипнотизировала пара синих глаз, и я с трудом мог припомнить, как танцуют вальс. Но я и сейчас не могу оторвать от вас взгляда!
У Виолы перехватило дыхание, когда она обнаружила, что с головой погружается в его тёмные глаза, полные той страсти и той любви, о которых она мечтала всю свою сознательную жизнь.
С тех самых пор, когда она, повзрослев, начала думать о делах сердечных, ей хотелось встретить мужчину, который смотрел бы на неё так, как смотрел сейчас Роберт, герцог Гленторран.
В словах не было нужды.
Всё, что он испытывал к ней, сосредоточилось в его глазах, и она знала, что и он с такой же лёгкостью читает в её глазах вспыхнувшие в её сердце чувства.
Герцог с трудом оторвался от созерцания своей любимой и обвёл взглядом душную переполненную комнату.
Он понял, что они с Виолой привлекли к себе всеобщее внимание, и на мгновение ему отчаянно захотелось оказаться где-нибудь в укромном уголке, где он мог бы рассказать Виоле о том, какие чувства к ней испытывает. Он взял у неё из рук бокал с лимонадом и поставил его на ближайший стол.
— Я приглашаю вас на берег моря, — сказал он. — Мне нужно поговорить с вами, а то, что я хочу вам сказать, предназначено только и исключительно для ваших ушей.
Взяв её под руку, герцог повернулся к дверям.
В эту самую минуту к ним подошёл один из рыбаков и, приложив ладонь ко лбу, поприветствовал Роберта.
Рыбак прошептал что-то герцогу на ухо, отчего тот недовольно поморщился, а затем повернулся к Виоле и негромко сказал:
— Девочка моя, позвольте мне оставить вас на минуту-другую. Между двумя семействами в деревне разгорелся глупый спор — они никак не могут решить, как назвать свою лодку, и вполне способны затеять по этому поводу кулачный бой. Моё вмешательство может обеспечить им куда более мирную атмосферу завтра утром, равно как и поможет избежать разбитых губ и подбитых глаз!
Виоле с величайшим трудом удалось скрыть своё разочарование. Она уже знала, что он принадлежит к тем мужчинам, для которых долг всегда будет превыше собственных желаний. Именно это качество Роберта было одной из главных причин её отчаянной влюбленности в него.
— Разумеется. Я всё понимаю. Пожалуй, будет лучше, если вы сами выберете название лодки.