90 
— Он мог взять их когда угодно. Это самое правдоподобное объяснение. Нашел в каюте матери таблетки, сунул в карман, приняв за конфеты, а вечером попробовал.
— А мужчина, которого видел Джонни? Тот, что нес его на руках?
— Возможно, он вышел сам, еще до того как подействовали таблетки. Мальчики могли выйти на палубу вместе, и по прошествии какого-то времени Эдвард вдруг почувствовал сонливость. Увидев, что его свалил глубокий сон, Джонни не знал, что делать, и, чтобы выпутаться из переделки, выдумал сказку про фокусника Гулли-Гулли.
— Наиболее правдоподобное объяснение до сих пор — и самое удобное. Я должна, обязана была с вами объясниться.
— Знаю, — просто сказал он.
— Мне не следовало сюда являться… ставить вас в неловкое положение. Это очень неэтично, простите.
— Единственное, что я вам скажу на это, то, что я всегда рад вас видеть, — рассмеялся он.
Дверь отворилась так тихо, что мы ни о чем не подозревали, пока в каюте не разнесся скрипучий смешок:
— Вот я вас и поймала!
Это была Моник. У нее был дикий, всклокоченный вид: волосы распущены, она нервно одергивала яркое кимоно с золотым драконом. Я заметила, как она судорожно ловит ртом воздух, борясь с удушьем.
— Присядь, Моник, — сказал Редверс.
— И присоединиться к вашему тет-а-тет? Уютно устроились, а? Нет, я не присяду. Вот что я вам скажу: я этого не потерплю. Не потерплю — и все тут! Она пытается отнять тебя у меня с тех пор, как появилась в Замке. Хотела бы я знать, что будет следующим шагом. Я за ней приглядываю. Придется мне ей втолковать, что ты женат — женат на мне. Это может ей не нравиться, это может не нравиться тебе, но это истина, и ничто ее не изменит.
— Моник, — мягко сказал он, — Моник…
— Ты мой муж. Я твоя жена. Ничто этого не изменит, пока я жива. Ничто не изменит.
— Я позову сестру Ломан, — предложила я. Редверс кивнул и, приблизившись к Моник, мягко направил ее в свою спальню, но она вырвалась и запричитала что-то громкое и несвязное. Чем больше она кричала, тем сбивчивее было ее дыхание. Я бросилась вниз. Шантель как раз выходила из каюты.
— Шантель, там ужасная сцена. Миссис Стреттон очень плохо.
— Где она? — уточнила Шантель.
— В каюте капитана.
— Силы небесные! — простонала она и, схватив чемоданчик, в котором держала все необходимое, побежала наверх. Я хотела последовать за ней, но вовремя спохватилась. С меня и началась эта неприятность. Я вернулась в каюту с тяжелым сердцем и принялась гадать, что будет дальше.
14
Моник основательно слегла: последствия приступа оказались настолько серьезными, что вытеснили из памяти ночное происшествие с мальчиками. Шантель постоянно находилась наверху, в капитанских покоях, ухаживая за ней. Все склонялись к мысли, что дни жены капитана сочтены.
Эдвард полностью поправился. Мы скрыли от него его ночные похождения. Он подумал, что съел что-то неподходящее, отчего впал в сонливость и приболел. Пребывание в лазарете его очень обрадовало тем, что дало решительное преимущество перед Джонни. Что до Джонни, то того крепко выбранила мать, которая и без того держала его в постоянном трепете, и велела напрочь забыть о происшедшем. Ему дали понять, что это была часть бала Арабских ночей, и поскольку у него не было права там появляться, то решение оставить без последствий его проступок может быть пересмотрено в любой момент. Следовательно, самой разумной линией поведения было для него забыть обо всем как можно скорее. Вдобавок, к его досаде, Эдвард опять становился центром всеобщего внимания: его мама была серьезно больна.
Атмосфера на корабле преобразилась: все переменились ко мне. Новость, что Моник слегла сразу после того, как застала меня в каюте капитана, неизбежно стала общим достоянием. Мисс Рандл вцепилась в нес, как цепляется галка в блестящий камешек, и, приукрасив в привычной своей манере, подавала как самое лакомое блюдо с особым гарниром.
Чужая женщина в его каюте — это спровоцировало приступ. Бедная женщина, вынести такое! Сколько выпало на ее долю. Взять хотя бы легенды о похождениях капитана. О, нравы нашего времени, сокрушалась мисс Рандл. Даже в узкий круг пассажиров затесалась сестра Ломан и на виду у всех хитроумно расставляет сети, надеясь залучить в виде улова не кого иного, как мистера Рекса Кредитона! (Тщетная надежда! Мисс Рандл доподлинно знает из надежного источника, что он почти обручен с дочерью другого магната-судовладельца.) Или взять миссис Маллой, постоянную спутницу старшего помощника, — это при том, что у нее в Австралии муж, а у старпома жена и двое детей в Саутгемптоне. (Это была святая правда, так как однажды, когда миссис Гринелл показывала старшему помощнику фотографию своих английских внуков, тот проговорился, что тоже имеет двоих ребят.) Но все это блекло перед скандальной поимкой «гувернанточки» в каюте капитана его женой — случай, настолько расстроивший бедняжку, что она вот-вот умрет. Впрочем, что удивляться, куда катится наш мир — чего еще можно ждать при таком капитане?
90 
