Воздушный змей

Я и представить себе не могла, что можно быть такой счастливой. Прошло уже два года со дня рождения моего сына, который с каждым днем становился все крепче и красивее, не переставая изумлять нас с Николь. Его первый зубик, первая улыбка, первое произнесенное им слово, тот момент, когда он впервые стоял без поддержки, покачиваясь на пухлых ножках, все это доставляло нам необыкновенную радость, тем более бурную, что мы щедро делились ею друг с другом.

Вся наша жизнь вращалась теперь вокруг него. Первым словом, которое он произнес, было собственное имя, прозвучавшее в его устах как Кенди. Впоследствии он довольно часто его произносил. Кендал был очень умным ребенком и не мог не осознавать собственной значимости. Иногда мне казалось, что он считает, будто весь мир создан исключительно для него.

Каждое утро, пока я работала в мастерской, он находился на попечении Николь. Число заказчиков постоянно росло, и дни, когда у меня не было работы, выдавались крайне редко. Меня это радовало, поскольку теперь уже не оставалось никаких сомнений в том, что Кейт Коллисон — известный и признанный обществом художник. Заказчики приезжали даже из других городов, а это свидельствовало о том, что моя слава вышла за пределы Парижа.

— Отлично, отлично, — произносила с улыбкой Николь. И неизменно добавляла: — Что я говорила!

Она оказалась права во всем. А я, как мать самого очаровательного в мире ребенка, могла позволить себе отбросить все сожаления и безмятежно наслаждаться своим счастьем.

Раз в месяц я писала отцу, рассказывая о своих успехах. Он был в восторге от того, как у меня идут дела, и, конечно же, понимал, что мне не удается выкроить время для поездки домой. Его зрение неуклонно ухудшалось, так что отец не чувствовал себя в силах предпринять поездку в Париж. Единственной его отрадой были письма. Он был в восторге от моих достижений и считал, что мне, женщине, невероятно повезло получить поддержку такого человека, как барон, а кроме того еще и открыть в Париже собственную мастерскую.

«Моя милая Кейт! — писал отец. — Я все время думаю о тебе и безмерно горжусь тобой. Твой успех — единственное, что может заставить меня смиренно принять свою участь».

Я тоже много думала о нем. Он был счастлив в Коллисон-Хаус, и я проникалась все большей благодарностью к Клэр за то, что она ухаживала за моим отцом с такой любовью. Он часто упоминал ее в своих письмах. Было ясно, что как дом, так и отец находятся в хороших руках. Лучших рук я и желать не могла.

У меня не было никаких серьезных проблем. Я старалась не думать о бароне, а когда изредка допускала его в свои мысли, то с единственной целью напомнить себе, что хотя он и обошелся со мной самым мерзким образом, все же благодаря ему я получила заказчиков и сына. То, что мой ребенок отчасти принадлежит и ему, как-то не укладывалось у меня в голове. Всякий раз, когда эта мысль вторгалась в мое сознание, я тут же старалась ее отогнать. Однако с тревогой замечала, что Кендал все больше начинает напоминать своего отца. Было ясно, что он будет высоким и широкоплечим, к тому же его волосы уже были очень светлыми, а глаза серо-голубыми. Я утешала себя тем, что мой сын будет воспитан совершенно иначе. Он не будет походить на того человека. Он проникнется совсем другими ценностями и, очень может быть, станет художником…

Кендал любил сидеть в мастерской и наблюдать за тем, как я работаю, хотя, конечно, когда приходили заказчики, я его уводила. Он потребовал, чтобы я дала ему краски, и теперь постоянно рисовал что-нибудь.

Это было счастливое время, и, видя его русую головку, склоненную над листом бумаги, я думала, что все мои жертвы были не напрасны. Кендал оправдывал все.

Однажды утром я работала в мастерской, а Николь повела малыша на утреннюю прогулку в Люксембургский сад. Моей моделью была молодая женщина, которая хотела подарить свой миниатюрный портрет мужу на день рождения. Я познакомилась с ней на одной из вечеринок Николь, как, впрочем, и со многими другими заказчиками. Она болтала без умолку, что меня вполне устраивало. Мне нравилось улавливать смену настроений на лицах моделей…

Внезапно она сказала:

— Входя в дом, я встретила мадам де Сент-Жиль с вашим сынишкой.

  86