73 
— Да, ты прав, — кивнула согласно Джейн. — Но Люсиль была совершенно невыносима, я не могла молча терпеть ее колкости и мерзкие намеки.
— А теперь благодаря тебе мне придется вытерпеть куда больше, — резко оборвал ее Рэндал.
Джейн было явно не по себе.
— Лучше я оставлю тебя, — сказала она, — на сегодня с меня хватит сцен. Ты позвонишь мне, когда вернешься вечером в Лондон? Не забудь, я буду ждать. И, Рэндал, дорогой, мне правда очень жаль, что все так вышло.
— Мне тоже, — нервно произнес Рэндал.
Джейн коснулась щеки Рэндала.
— До свидания, дорогой, — прошептала она. — Хорошо еще, что ты не подарил мне на помолвку кольцо, а то сейчас пришлось бы тебе его вернуть.
В голосе ее прозвучал упрек, ясно дававший Рэндалу понять, что на самом деле она именно этого и ждала.
— Когда пьеса пройдет с успехом хотя бы месяц, я непременно подарю тебе кольцо, — с улыбкой пообещал Рэндал.
— А это обязательно — ждать так долго? — надула губы Джейн. — Впрочем, не важно, будет ли кольцо, если ты уверен в том, что любишь меня.
— А разве я не говорил тебе, что люблю?
— Недостаточно часто, — капризно проговорила Джейн. — Снова говорю тебе «до свидания», мой дорогой.
Рэндал пересек комнату и распахнул перед Джейн дверь.
— Надо вывести из гаража мою машину. Я еду домой, — сказала она. — Извинись перед Хоппи за то, что я уезжаю не попрощавшись. И давай хотя бы ей расскажем всю правду, раз уж никому другому нельзя.
— Хорошо, — согласился Рэндал. — Но больше никому. Если Люсиль заподозрит, что мы морочим ей голову, все будет еще хуже, чем сейчас.
— Обещаю, что не скажу ни единой живой душе, — торжественно произнесла Джейн.
Поцеловав Рэндала, она скрылась за дверью.
Рэндал же стал медленно подниматься по лестнице на второй этаж.
Глава одиннадцатая
Когда Люсиль вошла в зал ресторана гостиницы «Савой», все посетители повернули головы в ее сторону.
Ее появление в любом ресторане, на светских приемах, словом, в любом месте, где собиралось много народа, всегда вызывало повышенное внимание. Сегодня, в элегантном розовом платье, с бархатной, отороченной норкой накидкой на плечах, она была ослепительна.
Рэндал следовал за Люсиль, размышляя о том, что в любой стране, кроме Англии, появление ее сопровождалось бы куда большим оживлением, а возможно, ее бы приветствовали аплодисментами.
Он как-то видел, как одну француженку, одетую в шедевр известного парижского модельера, встречали приветственными криками и аплодисментами, когда она появилась в «Максиме», а в Голливуде было вполне обычным, когда посетители ресторана стоя приветствовали Люсиль, направляющуюся к своему столику.
В Англии же люди просто смотрели на нее — мужчины исподтишка, с напускным безразличием, скрывавшим их интерес, а женщины с нескрываемым интересом начинали вполголоса переговариваться с соседками по столу.
Люсиль, двигаясь со своей обычной грацией и с таким видом, словно она была сейчас одна на неком необитаемом острове, шла в сопровождении метрдотеля к столику в нише, куда сажали обычно знаменитостей и других важных гостей. Располагаясь за столиком, она кинула накидку на спинку стула и открыла свои безукоризненные плечи и бриллиантовое ожерелье, которое — Рэндал знал это — стоило по меньшей мере в два раза больше, чем он мог заработать за год.
— Закажи сам, дорогой, — проворковала Люсиль. — Ты всегда знаешь, чего мне хочется, гораздо лучше меня.
Рэндал взял в руки меню. Итак, констатировал он, сегодня Люсиль решила быть обворожительной и неотразимой. Он хорошо знал все признаки этого ее настроения и увидел их, когда Люсиль только поздоровалась с ним при встрече. Потом, в разговоре, она несколько раз интересовалась его мнением, а сейчас наклонялась к Рэндалу, даря ему все свое внимание. Рэндал даже жалел, что не способен искренне ответить на то, что называл про себя «вкрадчивым» настроением Люсиль.
Невозможно было не восхищаться этой женщиной и не любить ее, если уж Люсиль решала быть обворожительной. У нее был магнетизм, который, казалось, мог заставить сердце любого мужчины выскочить из груди. Она могла, если хотела, загипнотизировать мужчину, да и женщину, если уж на то пошло. К сожалению, Рэндал знал слишком хорошо, что именно за таким настроением чаще всего следовала бурная сцена или истерический припадок.
73 
