29 
Кернан почувствовал, что в нем вскипает ярость при мысли о незнакомом парне, который так безжалостно использовал и обманул молоденькую девочку. Однако не подал вида, боясь, что она замолчит.
Он понимал, что ей надо выговориться, облегчить душу перед человеком, способным удержаться от соблазна смотреть на ее губы и вспоминать их вкус, хотеть ее для себя, думать в первую очередь о себе.
— Теперь я вижу, что меня ждала катастрофа, если бы я вышла замуж за Майкла, отца ребенка, — сказала она. — Нам с мамой было тяжело сводить концы с концами, а ему было бы тяжелее. Хотите знать, насколько плохо я знаю мужчин? Хотите?
Кернан увидел сожаление в ее глазах и боль. Ему надо было знать о ней все.
— Он не пришел на похороны.
Она заплакала.
Тогда принц сделал то, что должен был сделать вчера в машине, что хотел сделать.
Он прижал ее к груди, гладя по спине, успокаивая, поощряя к исповеди.
— Моя любовь не знала границ. Я воображала, что Майкл одумается, придет в чувство, вернется и спасет меня. Докажет маме, что она ошибалась, что он любит нас. — Ее лицо горело от стыда. — Кернан, — сказала она тихо, — ему было наплевать. Я обманывала себя. Как можно верить кому-то или себе после того, что произошло? Как?
Принцу понравилось, что она назвала его по имени, опустив титул. О чем это говорило? О том, что между ними что-то происходило? Против чего он боролся?
Растущее доверие. Дружба. Разрушение преград.
Позволив ей рыдать на своей груди, он понял, что их связывает нечто большее. Просто дружба была не опасна. Дружеское сочувствие не вызвало бы ненависти к человеку, который жестоко использовал ее, ушел от ответственности, не задумываясь, разбил ей сердце. Прижимая к себе Мередит, Кернан, как никогда, чувствовал себя сильным мужчиной, защитником.
— Ты заслужила лучшей доли, — сказал он наконец.
— Правда? — скептически уточнила она.
Он отстранился, чтобы заглянуть в прекрасные зеленые глаза.
— Да, — горячо заговорил он, — к слову, о доверии. Ты слишком строга к себе. Вспомни, ты была ребенком. Шестнадцать лет?
— В семнадцать я родила Карли.
— Сама еще ребенок, — продолжал он. — Взрослый мужчина воспользовался твоей доверчивостью. Ему нет оправдания. Если честно, мне хотелось бы найти его и наказать.
Она неожиданно хихикнула.
— Может быть, заключить в каземат?
Кернан вздохнул с облегчением, увидев, что Мередит приходит в себя. В глазах засияли лукавые искорки.
— Отличная мысль. И побольше крыс.
— Спасибо, — сказала она тихо.
— Подожди, еще не все. Отчего ты не доверяешь себе? Пройдя испытания, ты избрала благородную миссию помогать другим изменить жизнь. Помнишь, что я сказал в ответ на твою благодарность, когда не позволил упасть с лошади?
— Да, — прошептала она. — Падение не имеет значения — все падают. Важно, как ты поднялся.
Принц был тронут до глубины души. Она запомнила и в точности повторила его слова.
— Ты поднялась, Мередит. Помощь девушкам Вентворта — лучшая память твоей малышке, твоей матери. Она делает тебе честь.
Молодая женщина смотрела на него с недоверием.
— Господи, на что я похожа, — заволновалась она. — Совсем расклеилась, да еще перед принцем.
Она повернулась, чтобы убежать, но Кернан схватил ее за руку.
— Не отпущу, пока не выпьем вместе чаю.
Похоже, он возомнил себя неотразимым. Мередит не преминула спросить:
— А воздушные кремовые лебеди будут?
— Обязательно, — уверил он.
Кернан проводил ее к лифту в дальнем конце вестибюля, и они поднялись в его личные покои.
— Как красиво! — воскликнула Мередит, останавливаясь в дверях и не решаясь войти.
Принц не был уверен, что хорошо обдумал приглашение. Впустив ее в свои апартаменты, не захочет ли он снова видеть ее здесь? Или будет отныне представлять, как она ходит по комнате, разглядывая картины на стенах?
— Так вы любите Моне? — спросила она.
Он кивнул.
— Я тоже. У меня несколько репродукций его работ.
— Насколько мне известно, — сказал Кернан, — у него были проблемы со зрением. Его замечательные дымчато-туманные ландшафты не художественный прием. Он так видел мир. Знаешь, что мне особенно нравится?
Она взглянула на него.
— Моне сумел превратить недостаток в преимущество. Твое горе, Мередит?
Она смотрела так, как будто он бросал ей спасательный круг. Кернан надеялся, что это так.
29 
