Последние отзывы

  42  

Сэди опускается на соседний стул. Я пишу в блокноте: «КАКОЙ ИЗ НИХ?»

— Тот, который похож на Рудольфо Валентино, — отвечает она, как будто это само собой разумеется.

Господи боже мой.

«ОТКУДА МНЕ ЗНАТЬ, КАК ВЫГЛЯДИТ ЭТОТ ЧЕРТОВ РУДОЛЬФО? КОТОРЫЙ из них?»

Готова биться об заклад, это кудрявый. Или вон тот симпатичный блондин. Или вон тот, со стильной бородкой.

— Он! — Сэди указывает на противоположный конец комнаты.

«ДОКЛАДЧИК?» — на всякий случай спрашиваю я.

— Дурочка, как ты могла подумать! — хохочет она. — Вот он. — Она вырастает рядом с нахмуренным американцем и пожирает его взглядом. — Ну, разве не душечка?

— Он?

Ох. Я произношу это вслух. Все оборачиваются, и я торопливо делаю вид, что откашливаюсь.

«ПРИЗНАЙСЯ, ТЫ МЕНЯ РАЗЫГРЫВАЕШЬ», — пишу я в блокноте, как только она возвращается.

— Он восхитителен, — обиженно шипит она мне в ухо.

Я придирчиво изучаю американца. Типичный выпускник дорогой частной школы. Широкий квадратный лоб, легкий загар, темные волоски на запястьях и безупречно белые манжеты. Взгляд у него и на самом деле пронзительный. А харизма, присущая прирожденным лидерам, так и прет. Сильные руки, широкие жесты. Стоит ему открыть рот, все внимание тут же переключается на него.

Но я не Сэди. И мне он абсолютно не нравится. Слишком самоуверенный. Слишком хмурый. И любит подавлять окружающих.

— Кстати, — он достает пластиковую папку и ловко швыряет через стол мужчине с бородкой, — вчера вечером набросал кое-какие идеи для «Моррис Фаркухар». Просто мои наблюдения. Думаю, вам пригодится.

— Э-э-э, — блеет бородатый. — Спасибо, конечно… за помощь. — Он утыкается в бумаги. — Я могу это использовать?

— Это всего лишь наброски. — Только влюбленная идиотка приняла бы его гримасу за улыбку. — Итак, что касается последнего пункта…

Мне прекрасно видно, как бородатый перелистывает страницы.

— Когда, черт возьми, он успел это сделать? — пихает он своего соседа, который только недоуменно пожимает плечами в ответ.

— Мне пора, — смотрит на часы американец. — Извините за вторжение, Саймон. Продолжайте.

— Последний вопрос, — вскидывает руку рыжеватый. — Что вы имеете в виду, когда говорите о нововведениях?

— Быстро! — Сэди снова пугает меня своим неожиданным появлением. — Пригласи его на свидание! Он уходит! А ты обещала! Сделай же это! Сделай же это! Сделай же это…

«ЛАДНО!!! — пишу я. — ДАЙ МНЕ НАСТРОИТЬСЯ».

Сэди перелетает на другую сторону комнаты, прожигает меня оттуда умоляющими взглядами, а через минуту начинает размахивать руками, призывая: «Ну давай же!» Мистер Хмурый Американец ответил на вопрос рыжеватого и теперь заталкивает бумаги в портфель.

Я не могу это сделать. Что за бред.

— Давай же! Давай! — понукает меня Сэди. — Приглашай!

Кровь пульсирует у меня в висках. Ноги подкашиваются, хоть я и сижу. Как во сне я поднимаю руку.

— Простите, — стыдливо пищу я.

Мистер Нахмуренные Брови озадаченно смотрит на меня.

— Мы знакомы? Простите, я очень тороплюсь.

— Я хочу спросить.

Все взгляды устремлены на меня. Слышу тихий вопрос: «Кто это?»

— Хорошо, — вздыхает американец. — Только быстро. Так что вы хотели узнать?

— Я… хм… Просто… Хотела спросить… — Голос у меня срывается, я прочищаю горло. — Мы могли бы встретиться?

Мертвую тишину нарушает только неприличное бульканье — кто-то подавился кофе. Я делаю вид, что ничего страшного не произошло, хотя готова умереть на месте. Несколько потрясенных взглядов я как-нибудь переживу.

— Что? — Американец в недоумении.

— Ну… я предлагаю вам встретиться, — выдавливаю я улыбку.

Рядом с ним появляется Сэди.

— Соглашайся! — орет она ему прямо в ухо — как бы барабанные перепонки не лопнули. — Соглашайся! Соглашайся!

Как ни странно, американец не остается безучастным к ее воплям. Он поводит головой, будто ловит далекий радиосигнал. Неужели он тоже может ее слышать?

— Дорогая, — подает голос седовласый тип. — Вы выбрали не лучшее время и место…

— Я вам не помешаю, — робко возражаю я. — Это не займет много времени. Меня устроит любой ответ. — Я поворачиваюсь к американцу: — Где бы мы могли с вами встретиться?

— Соглашайся! Соглашайся! — И как только от Сэдиных воплей все стекла не повылетали.

  42