Особенно,... 
11 
Она незаметно последовала за ними и, раздвинув тяжелые парчовые занавеси, заглянула в большой обеденный зал.
Такой огромный стол мог бы служить взлетной площадкой для самолета, подумала Эмма. Серебряные сервизы, фарфоровая посуда с королевским гербом, свечные канделябры — все просто кричало о роскоши и богатстве.
За столом сидели человек тридцать. Эмма оглядела присутствующих, ища знакомые лица.
Во главе стола восседал принц. Он разговаривал с пожилым мужчиной. Нужно уходить прежде, чем он заметит ее.
Словно прочитав ее мысли, Себастьян поднял голову и посмотрел Эмме прямо в глаза. Она замерла. Он привстал и кивком головы указал на место рядом с собой.
Она затрясла головой. Не может быть, что он приглашает ее за стол! Эмма огляделась, ища путь к отступлению, но один из лакеев уже приблизился к ней.
— Принц Себастьян просит вас присоединиться к гостям, мисс Вэлентайн, — сообщил он, предлагая ей руку. — Сюда, пожалуйста.
Она устремила на него умоляющий взгляд.
— Я должна повиноваться?
Ответом послужил строгий наклон головы.
— Да, мисс Вэлентайн.
Эмма лихорадочно пыталась найти предлог, чтобы отказаться. Что делать? Убежать? Не затравит ли он ее собаками?
Нет. Она не станет устраивать сцену. Возможно, ему нужно всего лишь услышать ее мнение об ужине или обсудить калорийность некоторых блюд.
Возможно. Но вряд ли.
Эмма тяжело вздохнула. Придется сделать вид, будто она обедает с принцами крови каждый день.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Себастьян, отец мог бы гордиться тобой.
Принц скептически взглянул на дядю, гадая, какого отца он имеет в виду. Собственного или его?
— Мой отец израсходовал всю гордость на Джулиуса, — сухо возразил он. — И видите, что из этого вышло.
— Да-да. — Герцог Сэндстроув кивнул седой головой. — Как говорится, гордыня до добра не доводит.
Себастьян не был уверен в уместности подобного замечания, но не стал возражать. Сидя во главе столе, он держал в руке кубок с красным вином и рассматривал гостей. Рядом с ним стояло резное кресло, пустовавшее с тех пор, как умерла его мать.
Вот они, его враги. Большинство из них он знает всю жизнь. Они пришли, чтобы поздравить его с возвращением на родину. Во всяком случае, так они говорят. На самом деле им нужно убедиться, что он ни о чем не догадывается.
Себастьян прекрасно знал, что им нужно — покорность и неукоснительное соблюдение традиций, которым давно следует уйти в прошлое. И самое главное — беспрекословное повиновение избранной группе придворных — камарилье, которая стала править страной с тех пор, как его отец заболел. Они ожидают, что так будет продолжаться всегда, и не подозревают, что предстоящая коронация может помешать осуществлению их планов.
Им предстоит испытать горькое разочарование.
Когда у Себастьяна промелькнула эта мысль, он заметил Эмму. Словно электрический разряд вспыхнул между ними, и он понял, с чего начать. Она послужит прекрасным контрастом высокородному обществу. Приподнявшись, Себастьян повелительным знаком приказал Эмме подойти и отдал приказ лакею провести ее к столу.
Увидев смущение и ужас на лице Эммы, он почувствовал угрызения совести, но момент слабости быстро прошел.
— Мисс Вэлентайн, я рад, что вы смогли присоединиться к нам. — Обратившись к присутствующим, Себастьян сказал: — Уверен, все вы счастливы приветствовать мисс Эмму Вэлентайн, нашего шеф-повара, приглашенного из Великобритании по случаю коронации.
Он не стал дожидаться ответа, потому что у придворных от удивления отвисла челюсть. Контраст между строгой белой униформой Эммы и парадными одеяниями был вопиющим. Себастьян мысленно сравнил благородных леди и джентльменов со стадом скота, наткнувшегося на барьер перед своей кормушкой.
— Простите членов моего будущего двора и прочих прихлебателей за то, что они не встают, чтобы приветствовать вас, мисс Вэлентайн, — громким голосом произнес он. — Обычно они более воспитаны.
Себастьян одарил всех ослепительной улыбкой и остановил взгляд на нахмурившемся Ромасе, своем двоюродном брате.
— В следующий раз, когда вы почтите нас своим присутствием, они внимательнее отнесутся к соблюдению этикета. Прошу вас, садитесь.
— Спасибо, — пробормотала Эмма. Он усмехнулся, поймав ее гневный взгляд.
По залу разнесся негодующий шепот. Они шокированы тем, что он предложил повару сесть в кресло своей покойной матери. Но это лишь начало. Им еще многому придется удивиться.
11 
