Особенно,... 
35 
— Правда? — искренне поразилась Джин.
— Да, но больше всего меня удивляет миссис Шерман. Она называет тебя не иначе, как лапушкой.
Глаза Джин округлились.
— Ты выдумываешь.
— Бог свидетель, нет. Я говорю правду. — Он поднял руку, как будто клялся. — Остается только Дорри, но в ее преданности тебе невозможно сомневаться.
— А ты? — рискнула спросить Джин.
— Я? — Он пристально взглянул на нее, и она увидела свое отражение в его глазах. — Уверен, я смогу терпеть тебя еще немало месяцев.
— Спасибо. — Джин скорчила гримасу, но совершенно беззлобную.
С их первой встречи она обижала Ланса Диллона, злясь на него за то, что он был сильным и слишком уверенным в себе. Он первым открыл ей мир, о котором она ничего не знала, который поначалу не обещал ничего, кроме душевной боли. За это она поначалу и ненавидела Ланса. Но Джин понимала, что никакой другой мужчина не смог бы терпеть ее выходки так долго. И была благодарна Лансу.
— В любом случае ты должна остаться, — прервал Ланс ее размышления. — Хотя бы для того, чтобы избавить меня от выбора новой няни для Дорри.
— Ну конечно, — усмехнулась Джин. — Должен же кто-то занять место Лайзы.
— Возможно, — согласился он. — Но она не первая, кто потерпел поражение с Дорри.
Позже, уже в машине, Джин задумалась над его словами. Может быть, он имел в виду и свою бывшую жену? Ланс редко говорил о ней. Зато миссис Шерман выложила Джин все, что знала.
Всего два с половиной года прошло от знакомства до развода. Сначала все, как обычно: встречи, ухаживания, женитьба, рождение ребенка. А затем… развод. Если верить миссис Шерман, для избалованной и тщеславной Карин Кентон карьера значила гораздо больше, чем муж и ребенок. И она, не задумываясь, бросила их обоих, когда они стали мешать ее планам.
Время от времени Карин нравилось изображать нежную мать, и тогда она требовала вернуть дочку. Затем, когда эта роль начинала ее раздражать, она спешила избавиться от девочки, возвращая ее отцу. Она всегда была законченной эгоисткой, считала Элис Шерман. Но Ланс, зачарованный ее блеском и красотой, далеко не сразу понял это.
Джин не знала, права ли домоправительница. Но ведь Дорри действительно не особенно переживала смерть матери. И нельзя было не признать, что Ланс Диллон оказался образцовым отцом — строгим, нежным и внимательным. Наблюдая за ними, когда они были вместе, Джин впервые остро поняла, как далек от идеала был ее отец. Но это не причинило ей боли. Наоборот, она ощущала странную радость, находя новые поводы уважать Ланса Диллона.
Недели перерастали в месяцы, и жизнь Джин становилась все более напряженной. Помимо лечебных процедур, учебы и забот о Дорри, она, как и все студенты ее группы, сдавала летние экзамены. Благодаря занятиям с Дуэйном Диллоном ей это неплохо удалось.
Несмотря на предсказания врачей, она уже ходила почти не хромая и собиралась найти работу на лето, а осенью вернуться в колледж. Ее лишили спортивной стипендии, но предложили другую, как студентке по международному обмену.
— Слышал, ты ищешь работу, — поинтересовался как-то Ланс. — Что-нибудь определенное?
— Вообще-то я уже нашла работу официантки, — ответила Джин тоном, не терпящим возражений. Она не нуждалась в жалости.
— А ты не боишься перегрузить ногу? Доктор сказал, что лодыжка еще слишком слаба.
— Мне нужна работа, — отрезала Джин.
— Даже с риском для здоровья? — произнес Ланс строго. — Между прочим, у тебя уже есть работа.
— Ненадолго, — смягчилась Джин. — Я знаю, вы собираетесь на побережье, когда у Дорри начнутся каникулы.
Ланс не говорил ей об этом. Но Элис Шерман, разумеется, не могла умолчать. Джин решила, что ей будет проще расстаться с девочкой, если она заранее устроит свои дела.
— Да, я как раз собирался поговорить с тобой об этом, — начал Ланс. — Дорри нужно получше отдохнуть перед следующим учебным годом и… В общем, я надеялся, что ты поедешь с нами.
Ланс поднял на нее глаза, и у Джин перехватило дыхание от нежности его взгляда.
— Представляешь, как будет рада Дорри. У нее совершенно нет друзей, — услышала она его голос и заволновалась. Она нужна ему из-за Дорри? А может быть, не только?
— Разумеется, я буду тебе платить, — добавил он, по-своему истолковав ее молчание.
— Я подумаю, — хрипло пробормотала она.
— Не сочти это за оскорбление. — Ланс уловил сердитые нотки в ее голосе. — Я просто не хотел, чтобы финансовые трудности удержали тебя от поездки с нами.
35 
