Особенно,... 
49 
– Пойдем в машину, – проговорил Николай, хмурясь. – Тут нас затопчут.
– Никуда я с тобой не пойду, – фыркнула Маша, но Николай поступил просто. Он взял ее за руку, притянул к себе и потащил куда-то сквозь бурлящую человеческую речку. Оказалось, что его внедорожник стоял на «аварийке» буквально на соседнем перекрестке, в месте, где оставлять машины никак нельзя. Стоял, перегородив еще две машины. Маша бы не смогла и минуты высидеть, если бы ее машина осталась в таком месте. Да по нему эвакуаторы плачут! Но Николаю это, кажется, было совершенно безразлично. Во-первых, он не сомневался, что никто и ни при каких обстоятельствах его машину не эвакуирует. Не посмеет. А во-вторых, плевать ему было на машину.
– Садись! – скомандовал он, распахивая перед Машей дверцу. Маша стояла, испытывая крайне двойственные чувства. С одной стороны, не об этом ли она мечтала тоскливыми одинокими ночами. Николай стоял рядом и хотел помириться. С другой стороны, может ли она ему верить? В прошлый раз, когда у нее случилась маленькая паническая атака, он выставил ее из своего дома в Большом Афанасьевском, выставил ее из своей жизни. А потом вообще поселил в Большом Афанасьевском черную королеву, свою бесстыжую Гусеницу, которая прямо сейчас наслаждается итальянской оперой в обществе Левинского. Какова цена его слов, чего стоят эти якобы изумленные взгляды, этот такой натуральный с виду шок от ее слов. Она его бросила! Что за чушь!
– Куда ты хочешь меня увезти? – спросила Маша, глядя на уютный полумрак автомобильного салона. Искушение было велико. Николай стоял слишком близко, взгляд его был повелевающим, держал ее за руку и каждым своим движением напоминал о том, что было между ними.
– Я не увезу тебя в лес, если ты об этом. Только если сама попросишь.
– Я каждый день езжу в лес, этим меня не напугать, – усмехнулась Маша. Она все еще медлила, и тогда Николай вдруг просто поднял ее на руки и усадил на сиденье рядом с водительским. Маша не успела даже ахнуть, как двери закрылись – предусмотрительный Гончаров нажал на центральный замок, и маленький черный штырек на двери уехал вниз. Попалась птичка.
– С тобой тяжело, – пожаловался Гончаров.
– Ты ведешь себя, как маньяк, – ответила Маша и гордо задрала подбородок. Николай смотрел на нее внимательно, изучающе, надеясь найти ответы, которые невозможно получить, просто спросив.
– Почему ты решила вдруг перекрасить волосы? – спросил он, в конце концов.
– Какой странный вопрос! Ради этого ты приехал сюда? Ради этого учился играть в мафию?
– С чего ты взяла, что я учился? – спросил Николай, отведя взгляд. Маша усмехнулась.
– Это совершенно логично. Ты едешь на встречу, где все будут играть в эту игру, ты не знаешь правил. Что ты сделаешь? Ты прочитаешь о них в Интернете.
– А вот и не угадала, – Николай посмотрел на Машу с вызовом. – Я прирожденный мафиози. И я ничего не читал. Я загрузил обучающий ролик. Через видео всегда проще понять, чем если читать о чем-то. К твоему сведению, ваша теплая компания играет в непрофессиональную мафию.
– Неужели? И как ты сделал этот вывод? – ухмыльнулась Маша. – В профессиональной мафии людей убивают по-настоящему?
– В профессиональной мафии люди, которых «убили», неважно, днем или ночью, не вскрывают своих карт. Они могут признаться, что они – мафия, могут соврать, что они – мирные. Игра продолжается, пока за столом остается хотя бы один игрок, но знает об этом только ведущий.
– Я покрасила волосы, потому что больше не могла так! – пробормотала Маша, глядя в окно. – Я не знала, что еще я могу изменить. В моей жизни, кажется, почти ничего от меня не зависит.
– Я так и подумал, когда увидел тебя сегодня, – кивнул Николай.
– И что? А до этого ты меня не видел? И почему ты все время говоришь, что у тебя никого нет, когда ты свою новую девушку мне буквально под нос суешь! Признаться, я слышала, что у богатых людей свои причуды. Но не до такой же степени!
– Да ты о ком? Об Ольге, что ли? – переспросил Николай, и Маша заметила, как улыбка проявляется на его губах, как фотография на поляроидном снимке.
– Что? – выкрикнула Маша, злясь все больше. – Сейчас ты скажешь мне, что вас не связывает ничего, кроме работы?
– Не скажу, – покачал головой Николай.
– Еще бы! Особенно если я знаю, что вы живете вместе. Высокие, высокие отношения!
– Мы не живем вместе, – возразил Николай, и Маша замолчала, всплеснув руками. Она замотала головой и захотела вдруг выйти из машины. Никогда ей не добиться от него правды, никогда. Не стоило и надеяться. Его просто привлекла ее новая стрижка. Понятно, объяснимо. Хотя – нет. Ничего она не понимает.
49 
