129 
Глаза его сверкнули.
– Ты когда-нибудь сможешь возненавидеть меня? Осудить и вынести мне приговор?
– Никогда, – ответила она.
Эмилиан поцеловал ее руку, крепко прижимаясь губами к ладони. Ариэлла ощутила, как по телу его прошла дрожь, и, когда он привлек ее к себе, она почувствовала его крепкую восставшую плоть, упирающуюся ей в бедро. Он не сводил с нее взгляда своих серебристых глаз. Ариэлла затрепетала от пробуждающегося желания.
– После тебя у меня никого не было, – сказал он.
Девушка заплакала. Эмилиан признался, что хранил ей верность. Она подалась вперед, отчаянно мечтая о поцелуе.
Губы их встретились. Эмилиан был яростен и ненасытен, и его пыл шокировал Ариэллу, но она тут же пришла в себя и стала с энтузиазмом отвечать ему. Вцепившись ему в плечи, девушка начала извиваться, снедаемая отчаянным плотским голодом и любовью к этому мужчине. Слава богу, он пришел.
Не прерывая поцелуя, они, спотыкаясь, стали спускаться по ступеням террасы. Ариэлла хотела, чтобы Эмилиан опустил ее на траву и немедленно овладел ею. Она мечтала лишь об одном – чтобы тела их поскорее слились воедино, мечтала стонать от наслаждения, и ее совершенно не волновало, что бальный зал находился сразу за террасой.
Но Эмилиан прервал поцелуй и повел ее через лужайку, подальше от террасы. Прижав девушку к находящейся в тени стене, он снова неистово приник к ее губам, одновременно поднимая ее юбки. Ариэлла с энтузиазмом возвращала поцелуй, а Эмилиан разорвал на ней панталоны между ног и с низким стоном погрузил пальцы в ее увлажненное трепещущее лоно. Теперь и Ариэлла застонала, оторвавшись, наконец, от его губ.
Эмилиан опустился на колени и принялся целовать ее потаенное место. Все мысли Ариэллы разом пропали, и она запрокинула голову, едва способная переносить эту сладостную пытку, и застонала, вознесясь на вершину блаженства.
Колени ее подкосились, и она опустилась на влажную траву, расцарапав обнаженную спину о каменную кладку стены. Эмилиан опустился на нее и, не переставая целовать ее, расстегнул бриджи. Губы его переместились ей на шею, снова заставляя Ариэллу трепетать. Его большая, горячая, твердая плоть касалась внутренней стороны ее бедра.
Ариэлла посмотрела в сияющие глаза Эмилиана.
– Я вернулся, чтобы заняться с тобой любовью, – хрипло произнес он. – Хочу любить тебя всю ночь.
Девушка не сумела ответить, потому что он снова принялся ласкать ее, и она вцепилась в его руки, чтобы обуздать их.
– Хорошо, – выдохнула она.
Глаза его зажглись особым серебристым светом, когда он одним сильным движением глубоко вошел в нее.
Ариэлла обхватила Эмилиана и заплакала от переполняющих ее любви и желания. Он застонал и принялся быстро и сильно двигаться внутри ее, подстегиваемый лихорадкой страсти. Он чувствовал, как ее лоно сжимается вокруг его члена, и, склонившись к самому уху Ариэллы, прошептал ей на языке цыган фразу, понять смысл которой она могла не умом, а лишь сердцем. «Я люблю тебя».
Ариэлла задрожала. Ей показалось, что она рассыпается на тысячи осколков.
Эмилиан вскрикнул и распластался поверх нее, уткнувшись лицом ей в шею, а она принялась гладить его по спине, дрейфуя в волнах только что пережитого оргазма.
Роберт Сен-Ксавье ураганом ворвался в бальный зал, напряженно высматривая в людской толпе хозяина, но Клиффа де Уоренна нигде не было видно. Тогда он решил обратиться к брату Клиффа, Тайрелу де Уоренну, графу Адару, но тот также как сквозь землю провалился. Роберт рассвирепел. Любовное свидание его братца-цыгана с Ариэллой может закончиться прежде, чем он осуществит задуманное.
В этот момент на глаза ему попался Алексей де Уоренн, шествующий под руку с прекрасной блондинкой. Они увлеченно флиртовали друг с другом, но Роберту не было до этого дела. Он поспешил за Алексеем и грубо похлопал его сзади по плечу. Тот резко развернулся, одарив Роберта холодным, враждебным взглядом.
– Прошу прощения, – быстро произнес кузен Эмилиана, – но, как мне кажется, вам следует выйти на террасу. Вам будет небезынтересно узнать о том, что происходит в северной ее стороне.
– О чем вы, черт подери, толкуете? – раздраженно воскликнул Алексей.
– Там ваша сестра, и она не одна. – Роберт с трудом удержался от презрительного фырканья.
Ярко-голубые глаза Алексея расширились. Посмотрев на свою даму, он сказал: «Приношу свои извинения» – и быстрым шагом удалился в направлении террасы.
129 
